"Йен Пирс. Сон Сципиона " - читать интересную книгу автора

- Справедливо. И вот в чем твоя задача. Ты не должен наклонять рот к
воображаемой чаше, чтобы испить.
- Я все это знаю. Я хорошо все усвоил. И тем не менее не смог
остановиться.
- Это тлетворное воздействие плоти, ее победа над душой. Душа заперта,
и ты чувствуешь то же, что узник в темнице, который видит лишь тени и
принимает их за реальность. Ты должен искать, как спастись из темницы,
позволить своей душе узреть то, чем порождаются тени. В этом цель философии
и объяснение, почему она влечет лишь немногих, лишь тех, кто хочет спастись.
В мгновение любви, когда мы покидаем себя и воссоединяемся с предметом
любви, мы получаем намек на грядущие радости, когда душа воссоединится с
божественным; но мы считаем, будто это и есть реальность. И теряем из вида
нашу цель. Вот в чем опасность.
Манлий поглядел на нее.
- И ты никогда ничего подобного не испытываешь?
Она стала очень серьезной.
- Часто, - ответила она. И впервые она отвела взгляд и не встретилась с
его взглядом.
Без сомнения, психоаналитик в эпоху Жюльена, опьяненный своими
новейшими знаниями и убежденный, что его профессиональные знания могут
применяться к чему угодно и вечно, нашел бы всему этому внушительное
истолкование. Если бы ему было дано прочесть письма, которыми они
обменивались следующие пятнадцать лет, всего около трехсот, он бы
препарировал их души и их жизни, покопался бы в мыслях Софии о ее отце,
проанализировал ее взгляды на вечность и смерть и, очень довольный собой,
диагностировал бы острый невроз. Девственность, подавляемые желания, поиски
мистического - теперь это рассматривается только в таком разрезе.
София была избавлена от подобного анализа, потому что - как и многое
другое - их письма не сохранились. Оливье де Нуайен чуть было не обнаружил
последние уцелевшие копии, сотни лет покоившиеся в одной из церквей
Экс-ле-Прованса, которую он посетил в 1344 году. Но он уже нашел там один
список стихотворения Горация и ошибочно решил, что в маленьком
книгохранилище нет больше ничего, кроме богословских текстов, которые
никакого интереса для него не представляли. К тому же он был голоден,
утомлен и хотел поскорее вернуться домой; он успел простудиться и
чувствовал, что ему следует как можно быстрее добраться до постели. А может
быть, в тот день дул сильный ветер, отнявший у него терпение и бодрость
духа.
Никто другой не побывал в церкви, чтобы исправить его недосмотр, а в
1407 году пекарь в доме рядом с церковью наложил в свою печь слишком много
дров и не уследил за падавшими на пол горящими угольками. Полчаса спустя его
дом запылал, а через час огонь бушевал по всей улице.
Потеря была огромной, потому что лучше этих писем Манлий ничего не
написал. София не терпела искусственности в речах, и она раздражала ее в
литературе. Тонкие аллюзии, контрастирующие цитаты, изящные метрические
построения вызывали у нее только пренебрежение. И потому Манлий не прибегал
к этим приемам, которые считал обязательными для письменного выражения
мыслей во всех других сферах, и ей писал просто и прямо. Да, их переписка
вполне могла бы прославиться как лучшие любовные письма, когда-либо
писавшиеся, будь пекарь поосторожнее. Сочетание чувств и интеллекта,