"Йен Пирс. Портрет" - читать интересную книгу автора

попытались оседлать оба мира, и впервые вам грозила потеря равновесия.
Так как же вы могли допустить подобную оплошку? Я не спрашиваю, как вы
могли дойти до такого - якшаться с плебейкой-продавщицей, когда красивая,
хотя и, пожалуй, слишком хорошо себя контролирующая женщина уже была вашей.
Тут-то все ясно. Есть нечто жуткое в женщине, которая не склоняется перед
вашей волей, когда все остальные не только склоняются, но и ломаются от
одного вашего юшка. Но колоссальность этой ошибки! Вы, не допустивший в
жизни ни единого ложного шага! Вот чего я понять не могу. Это почти придает
вам человечность. Почти делает вас заслуживающим сочувствия, то есть сделало
бы, будь ваша реакция иной. Но Джеки? Джеки? В чем была суть? Спать с
женщиной, с которой спали художники? Не в том ли ваша слабость, что с самого
начала и до конца вот кем вам хотелось быть? И ваше неукротимое желание
контролировать художников и управлять ими питалось озлобленностью из-за
того, что вам стать художником было не дано? Не могу поверить, но не могу
найти иной причины, почему вы выбрали ее. Беседовали вы с ней об осязаемости
после угасания страсти? Осведомлялись о ее мнении о постимпрессионизме? Или
разделяли ее увлечения, трепеща от предвкушения, когда она показывала вам
свои новейшие румяна? Или вам требовалась именно убогость, передышка от
красоты и эстетства? Грязная тайная животность в противовес всей этой
утонченности? Надеюсь, ваш выбор вас удовлетворил, хотя и сомневаюсь. Вы же
были способны зажечь Джеки не более, чем я, - вот в этом я абсолютно уверен.
Или вас возбуждала плата, сведение человеческой эмоции к денежной сделке?
Я вас провоцирую, приношу свои извинения, я не хочу, чтобы ваше слабое
сердце затрепыхалось. И все-таки для этого есть причина. Мне бы хотелось еще
раз увидеть вас рассерженным, увидеть, как вы теряете контроль над собой в
моем присутствии. Иначе Джеки одержала бы надо мной победу, потому что с
ней-то вы этот контроль потеряли, ведь так? Отсюда серо-зеленость в моем
портрете, чтобы выделить тени и вернуть отблеск мрака вашему лицу. Ну, вы
скоро сами увидите. Тень на заднем плане, человек-совершенство с сокрушающим
изъяном. То, как свет падает на ваше лицо и поглощается им, намекая на нечто
скрытое за ним. Это страх в вашей жизни. В контрасте с ранним портретом, в
котором ничего подобного нет, а есть голубизна и алость безграничной
самоуверенности, мира, ждущего своего покорения, человека, ничего не
знающего о собственной слабости. Соедините это с легкой сутуловатостью плеч,
будто вы укрываете свою душу от реальности, и цель достигнута. Для тех, кто
умеет видеть. Только истинный друг способен создать такое, способен показать
это. Только я.
Я про это знаю потому лишь, что за пару недель до своей смерти Джеки
пришла посоветоваться со мной как с вашим другом, которому виднее, что
следует сделать. И еще потому, что она боялась сказать что-нибудь Эвелин,
своей задушевной подруге, которая могла бы, так мне казалось, преподать
вашей жене урок-другой пуританства. Она замотала головой, когда я сказал,
что Эвелин больше подходит для подобного разговора. "Не могу! Она же больше
никогда не станет со мной разговаривать", - сказала она. Со страхом. И взяла
с меня слово, что я никому не скажу, а главное - Эвелин. Знать буду я один.
Что показывает, в каком отчаянии была бедняжка. Знаете, что она
сказала? Что "скомпрометировала себя с джентльменом". Меня эта фраза привела
в такой восторг (попробуйте ее произнести, и она перекатится у вас во рту,
как дорогая сигара), что я некоторое время толком не понимал, о чем она,
собственно, говорит. Она хотела знать, что ей делать. Явилась она ко мне в