"Мэри Пирс. Усадьба" - читать интересную книгу автора

заботиться о своей сестре".
Мартин, когда Нэн прочитала эти слова, саркастически улыбнулся:
- Нам придется немного подождать, пока мы узнаем, насколько мы богаты.
Но я должен заботиться о тебе- то есть делать больше, чем делал сам отец.
- Мартин, ты не должен говорить такие вещи.
- Я лишь говорю правду. А правда не меняется только оттого, что кто-то
умер.
- Это вопрос уважения.

Чтение записей отца было для него внове. Пока Нэн занималась домашней
работой, он лежал и читал записки о "Выполненной работе" и о "Поставках
камня". Читая их, он, казалось, слышал ворчание отца. Потом, изучая в
подробностях "Оплату счетов" и "Получение платы", он впервые в жизни узнал
кое-что о расценках на работу, хотя способ расчетов отца был таким, что
Мартину пришлось долго изучать записи, прежде чем он в них что-то понял. Там
были записи, которых он не понимал вообще: "Получено от мистера Кинга 2.6.8
фунта; получено от мистера Беннета 1.15.0 фунта". Он точно знал, что люди с
такими именами никогда не заказывали камень из каменоломни и для них не
выполнялось никакой строительной работы.
Он был занят разгадыванием этих записей, когда от доктора привезли
обещанные костыли. Он осторожно поднялся с кровати и стал учиться ходить с
их помощью, сначала по хижине, потом по каменоломне под наблюдением Нэн.
Пока он занимался этим, приехали люди из похоронного бюро, привезли в крытой
повозке гроб. Нэн опять расплакалась, когда увидела, как отца кладут в гроб
и увозят.
- Бедный папа, - повторила она опять.
Она стояла не двигаясь, и слезы струились по ее лицу.
Мартин, опираясь на костыли, тоже наблюдал за повозкой, пока та не
скрылась из виду. Нога опять сильно болела. В лодыжке боль была такая, как
будто нога все еще была придавлена телегой. Да и вся нога горела так, будто
и кости и плоть плавились от боли. Он не сумел сдержать стона, и Нэн тут же
оказалась рядом с ним. Она довела его до дома и уложила на кровать; после
того как боль слегка затихла, он крепко заснул.

Следующим утром Нэн сходила в Чардуэлл и вернулась с пони и маленьким
экипажем, который она выбрала потому, что он был низким, и Мартину было
легко забраться в него. Сначала они поехали к мистеру Хиксону, викарию
церкви Святого Луки, потом к мистеру Джессопу, в похоронное бюро. Когда все
было улажено с похоронами, они отправились на Сейдж-стрит, где, после
небольшого ожидания, их провели к мистеру Сэмсону Годвину, юристу. Он
поднялся им навстречу из-за своего письменного стола. Это был седовласый
человек, лет за пятьдесят, очень учтивый и обходительный. Он усадил их обоих
в кресла, сел сам и с интересом поглядывал на них, пока Мартин рассказывал
ему о причине их визита.
- Ваш отец был старым и уважаемым моим клиентом, - сказал он. - Я знал
его около тридцати лет. Его смерть так неожиданна. Он был таким крепким
человеком. - Он посочувствовал молодым людям и заговорил об их отце,
вспоминая его двадцатилетним человеком, только что арендовавшим каменоломню
Скарр. - Я оформлял эту сделку для него, да и все другие документы,
касающиеся его деятельности, и, конечно, его последнюю волю и завещание.