"Юхан Пээгель. Рассказы" - читать интересную книгу автора

и орал на трех парней, -

вдруг один из певцов замолк и круто остановил свою резвую лошадь.
- А где же третий парень? Куда девался младенец? - взревел он. -
Младенца нету!
- Так и есть, нету, - должен был признать второй. - Нету его.
- Вот ведь олух царя небесного, - ругался первый, - ты же его держал,
ты и потерял! У меня вожжи были. Где младенец?
- Значит, вывалился. Маленький больно, будто росинка... Я и не
заметил...
- Не заметил, - передразнил первый, - опять небось спал!
- Как это спал, ежели я пел, - оправдывался второй.
- Да ты и когда поешь, спать умеешь, - прикрикнул на него первый, и,
нужно сказать не без основания, потому что второй кум до того спать был
горазд, что однажды, накануне Иванова дня, когда ночи короткие, придя с
работы, уселся за стол поесть и стал обсасывать лещиную голову и за этим
занятием заснул. Поспит, пососет, опять поспит, опять пососет, пока
утреннее солнце не застало его в таком виде за столом, с головой леща во
рту. Ладно, куда ни шло, это бы и простить можно: человек усталый, головы
у лещей вкусные, ночь короткая. На этот раз дело посерьезнее. Пропал
младенец.
Оба кума мгновенно протрезвели. Лошадь завернули обратно, уселись
спинами друг к дружке, лицами к обочинам. Едут шагом, смотря изо всех сил,
глаза из орбит вылезают.
- Ей-богу вот, на этот раз я не спал, - оправдывался второй кум. - Я и
вправду поспать не прочь, а только уж ежели гулянка, так я не сплю. Охота
придет, так могу несколько суток напролет гулять, и ни в одном глазу сна
нету.
Сколько ни ехали, а младенца все не видать. У них аж внутри похолодело:
хороши кумовья, дите потеряли!
- Дальше уж быть не может! Когда петь начали, оно тут было, а вот как
припев пошел: "едем, едем, не доедем", стал я такт отбивать, тут, видно,
оно с саней и упрыгнуло...
Едут дальше, а младенца все нет как нет.
- Нет, уж тут он непременно должен быть, надо искать, не то мать может
слишком близко к сердцу принять, - вздыхал тот, что потерял.
- Молчи уж, старый сапог, - прикрикнул на него первый, и почти сразу
после этой выразительной фразы сани стали. Оба мужчины, как подброшенные
пружиной, выскочили из саней на снег и стали на колени у придорожной
канавы.
...Ах, можжевельник, ты вечнозеленое чудо-дерево! В твоих мягких
ветках, как в материнских объятиях, лежал ребеночек, так хорошо ты его
встретил!
Кумовья осторожно отогнули угол большого платка: дышит! Тихонечко
прижали два холодных носа к розовой щечке: теплая! Даже тряпичная соска
была крепко зажата у него в ротике и крохотная капелька слюны на крохотном
подбородке не замерзла. Значит - все в порядке!
К огромной радости кумовьев, найденный ребенок открыл свои глазенки с
расширенными зрачками. Взгляд у мальчика был устремлен на зимний
можжевельник, сверкавший и дышавший в алом свете заходящего солнца. Потом