"Мередит Энн Пирс. Рампион ("Колдовской мир") " - читать интересную книгу автора

правда. Я не собиралась говорить об этом милорду или еще кому-то, только
тебе. А фрукт этот я съела с превеликим удовольствием. Такой сладкий!
Последние слова Данны немало меня удивили. Может, и в самом деле
чужестранец не обычный охотник за приданым? Служанки матери продолжали
высказывать глупые догадки о том, что он, дескать, принц с материка, и
скрывает это, а ездит в поисках приключений или - здесь они вздыхали, -
может, даже в поисках невесты.
Чем больше раздумывала я над рассказом Данны, особенно над тем, что,
улыбнувшись и сказав ей лишь слово, чужестранец заставил ее позабыть о
намерении пожаловаться милорду, да еще и фрукт съесть, который она не
хотела, тем больше боялась, что он, должно быть, волшебник и затевает игру,
цель которой была мне неясна. Я решила держаться от него подальше, хотя это
было нетрудно: я - заключенная в замке, а ворота всегда на засове.

К своему удивлению, я обнаружила, что решение держаться подальше от
незнакомца и в самом деле надо было выполнять. На следующий день морской
певец появился у ворот замка. У отца в это время был приступ головной боли,
и он никого не принимал, тогда чужестранец спросил о матери. Она была
возмущена наглостью актеришки и заставила ждать себя целый час. Нарядившись
в красивое, отороченное лисой платье, она спустилась в зал. Толпа служанок и
компаньонок крутилась вокруг нее, как спутники вокруг планеты.
Мне было приказано не высовываться и ни в коем случае не появляться в
зале. Я была только рада. У меня не было ни малейшего желания надевать
официальное платье, слишком тесное в груди, так что в нем было не вздохнуть,
и слишком широкое внизу, так что трудно было сделать шаг. Я была в кухне:
помогала кухарке печь торты. Морского певца я видеть не хотела. Я лишь
надеялась, что мать поскорее от него избавится.
Но этого не случилось. Она два часа провела с ним в зале, с восторгом
слушая его песни и рассказы. Дважды посылала в кухню - сначала за пирогами и
засахаренными угрями, а потом - за хорошим желтым вином из личных запасов
лорда.
Кухарка была изумлена. Я пошла в комнаты матери и стала с большим
беспокойством ожидать ее возвращения. Наконец она вернулась, вместе со
служанками. Они были возбуждены, лица раскраснелись от выпитого крепкого
желтого вина.
- Ох, - сказала мать, хватаясь за Имму, чтобы удержать равновесие, в то
время как другая служанка стягивала с нее туфли. - Ох, этот молодой человек
производит сильное впечатление.
Третья служанка помогала снять верхнее платье. Все они не слишком
уверенно стояли на ногах.
- Такой умный. Такой любезный. На Улисе такого еще никогда не было, ну,
кроме милорда, конечно. Она икнула и неожиданно села. Другие служанки тоже
икали и хихикали. Мать тоже засмеялась.
- А разве не умно я поступила, - продолжила она, - разве не умно было
послать за вином? Он стал таким разговорчивым, правда?
- Он был в прекрасном настроении, миледи, - подтвердила Имма. Я
заметила, что Данна, присев на стул, тут же задремала.
- А после второго бокала он раз или два сболтнул лишнего! - засмеялась
мать, стараясь вытащить шпильки. Имма, встав с трудом, поспешила помочь ей.
- А как он говорит, миледи. Я не удивлюсь, если он и в самом деле