"Яцек Пекара. Танец Черных мантий" - читать интересную книгу автора

- Значит, не понимаете, - вздохнул он.
- Инквизиторы были призваны, чтобы делиться с людьми любовью, а не
ненавистью, - возразил я. - Но если спрашиваете, понимаю ли я ваши чувства,
то - да, понимаю. Однако, задам вам вопрос, господин Фрагенштайн. Твердо ли
вы уверенны, что именно Захарий Клингбайл убил вашу сестру?
- Как правдой есть, что Иисус Христос сошел со своего мученического
креста, дабы покарать грешников, так правдой есть, что Захарий Клингбайл
убил Паулину, - торжественно произнес Гриффо, кладя руку на сердце.
Я поразился, поскольку в его словах не почувствовал даже капли лжи.
Разумеется, он мог просто уверовать в то, чего не было на самом деле.
Конечно, я, неопытный инквизитор, мог ошибаться в оценке утверждения
изворотливого купца, однако в его словах не прозвучало ничего иного, кроме
страстной веры в истину высказанных обвинений.
Мы приступили к богатой трапезе и щедро оросили ее вином. Еда оказалась
исключительно вкусной, а красные и белые вина были урожаев годов, может не
знаменитых, но и так слишком хороших для жалкого неба божьего слуги. К
сдобе, пряникам и марципанам же подали алхамру[14] - сладкую, густую словно
мед, благоухающую пряностями. Я вздохнул. Хорошо живется дворянским
бастардам, подумал я. Меня могли утешать лишь слова нашего Господа, который
ведь пообещал богачам, что раньше верблюд пройдет через игольное ушко, чем
богатый войдет в Царствие Небесное. А всякий человек как я, именующийся
убогим[15], верил, что важнейшим есть факт, что его сердце находится в любви
"у Бога".
Насыщаясь, мы беседовали обо всем и ни о чем, а Гриффо рассказывал,
помимо прочего, о трудностях выращивания лошадей благородных кровей, а также
о том, как подарил буланую кобылу одной известной певице, Рите Златовласой.
- Жаль только, что взамен посвятила мне лишь одну из своих баллад, хотя
я рассчитывал на большее, - добавил он, подмигивая мне.
- Хоть красивая?
- О, прекрасная, - произнес он мечтательно.
- У кого из нас не стучит сердце при виде прелестной женщины? - я
поднял кубок. - За их здоровье, господин Фрагенштайн!
- Они как бедствие для мира, но ведь без этого бедствия не хотелось бы
жить, - он стукнул своим кубком о мой, очень легко, чтобы не повредить камни
на нем.
Мы выпили, и я перевел дух и погладил себя по животу.
- Благодарю вас за занимательную беседу, а также превосходное
угощение, - сказал я. - Позвольте, однако, с вашего разрешения сейчас
удалиться, чтобы допросить Клингбайла.
- Обильный завтрак, выбор напитков, а вы хотите идти в подземелье? -
поразился он. - Лучше сознайтесь, что бы вы сказали о визите к неким
прекрасным дамам?
- Может позже. - Я встал со стула. - Хоть вы сами понимаете, что этот
выбор я делаю вопреки собственному сердцу. - Я улыбнулся. - Соблаговолите
выписать мне бумаги?
- Раз такова ваша воля, - сказал он. - Впрочем, я сам отведу вас и
присмотрю, чтобы приняли вас так, как подобает.
Я не имел ничего против общества Гриффо, тем более зная, что когда
дойдет до допроса, то просто попрошу его покинуть камеру. Он мог быть важной
шишкой в этом городе, но никто не будет присутствовать при следствии без