"Хью Пентикост. По следу смеющегося маньяка ("Питер Стайлс")" - читать интересную книгу автора

Марты, надо мной смеются. Я только и вижу, что все лезут друг к другу в
постель, но только не я. Как же, ведь я - сын хозяина и должен помнить о
своем положении.
- Не думай, что я навязываюсь с наставлениями, Рич, - сказал я, - но
сейчас тебе приходится переживать самый трудный момент в жизни. Ты уже не
ребенок, и все же в глазах других людей ты еще не вполне мужчина. Это самый
бунтарский и неуютный период жизни. Поверь, я еще не так стар, чтобы забыть
его.
- Вот именно, бунтарский, - сказал он.
- А еще кто-нибудь из ребят твоего возраста заглядывался на Марту? -
спросил я.
- Если даже и заглядывался, ему не повезло, - сказал Рич. - Вы знаете,
Джим, как здесь все дорого. До "Дарлбрука" не доберешься на попутках. Самый
дешевый номер у нас стоит двадцать баксов за ночь, а там еще еда, и выпивка,
да медицинская помощь в случае травмы. Многие из приезжающих берут уроки
катания на лыжах по десять долларов. В основном к нам едут богатые молодые
пары, и они не обязательно законные супруги. Марта искала парня, который
будет на нее тратиться - здесь, а потом в городе, когда уедет отсюда. Я
думаю, она находила их безо всяких проблем.
- Зато прошлой ночью она нашла проблему, - сказал я. - И очень
серьезную! Ты не обратил внимания, она никого постоянно не отшивала?
- Вы имеете в виду, помимо меня? - с кислой усмешкой спросил Рич. - Ну,
не могла же она поймать всех сразу. Она была непостоянной и редко
показывалась несколько раз с одним и тем же парнем.
- И кто был на этот раз?
- Думаю, она еще не определилась, - сказал Рич. - Обе девушки приехали
сюда только вчера днем. Они должны были остаться еще на сегодня и на завтра.
Наверное, пока что она лишь приглядывалась. Но может, она и выбрала себе
поклонника, который мог оказаться свихнувшимся приятелем Питера, который так
страшно хохочет. Иногда и ей приходилось промахиваться.
Это была моя единственная попытка произвести детективное
разбирательство, которая ни к чему не привела.


Леди и джентльмены от прессы, если можно так сказать, собрались, как и
сообщил мне Рич, в баре. Было около двенадцати, и именно в это время Мортон
Льюис, окружной прокурор, обещал им сделать заявление.
Мне удалось завладеть вниманием нетерпеливых газетчиков и довести до их
сведения, что отношениями с прессой в "Дарлбруке" буду заниматься я
собственной персоной. Мое заявление вызвало пренебрежительный смешок. Им не
было дела до "отношений с прессой". Они жаждали фактов. У меня не было
никакого фактического материала об убийстве, но я добросовестно сообщил им,
что Джордж Причард вознамерился обогатить кого-нибудь. В ответ раздался
нестройный шум. Можно было видеть, как в их головах завертелись колесики.
Старое романтическое представление о репортере, который мечтает только о
том, чтобы опередить всех своих соперников по прессе и добыть эксклюзивные
материалы, по большей части стали легендой прошлого. В таких историях, как
эта, они обычно делятся друг с другом информацией. Предпочитают пойти на
это, чем всем оказаться обделенными важными сведениями. Но я чуть ли не
видел, как в их зрачках люди, словно в диснеевских мультиках, превратились в