"Леонид Переверзев. Гряди, Воскресенье: христианские мотивы в джазе Дюка Эллингтона." - читать интересную книгу автора

причем не как субстанция, а как сила. Человек (Мунту) есть сила, все вещи
(Бинту) - сила; восток и вчера (Ханту); красота и смех (Кунту) суть силы,
всегда друг с другом соотнесенные.
Соотношение между ними передается семантическим инвариантом всех имен:
убрав префиксы, получаем НТУ - ядерное значение каждой категории (по
интересующему нас вопросу достаточно задержаться лишь на первых двух).
НТУ есть космическая универсальная сила, никогда, однако, не возникающая
отдельно от четырех своих манифестаций: в ней Бытие совпадает со всем
бытующим. Нечто похожее, возможно, подразумевали и пытались отыскать
европейские поэты и художники эпохи сюрреализма.
Андре Бретон: "Все приводит нас к вере в то, что существует некая
центральная точка мысли, где живое и мертвое, реальное и воображаемое,
высокое и низкое уже не мыслятся контрадикциями". Или Пауль Клее: "Я ищу ту
далекую точку, из которой проистекает творчество, где, я подозреваю, имеется
формула человека, зверя, растения, земли, огня, воды, воздуха и всех
круговращающихся сил сразу."

Вода / семя / кровь / слово

НТУ, однако, не заключает в себе ни противоречий, ни чего-либо отдаленного
от находящегося здесь и теперь. Сила и материя в ней не объединяются, ибо в
отдельности они никогда и не существовали. НТУ выражает не эффекты,
производимые поименованными силами, но саму их бытийственность,
континуальность их действия, их непрерывную и нескончаемую эффективность.
Только если кто-то сможет приказать вселенной остановиться, если жизнь
неожиданно замрет в неподвижности, НТУ будет явлена сама по себе. Движущая
же энергия, придающая всему жизненность и действенность, есть Номмо,
"слово", единосущное воде, семени и крови. (Очень огрубленно излагая здесь
выводы Яна, не перестаю удивляться: почему он, анализируя и обобщая огромный
объем материала, почерпнутого у полевых и камеральных этнографов,
европейских сюрреалистов, поэтов-эссеистов Негритюда, африканских шаманов,
медсин-мэнов и племенных мудрецов, ни разу не заглянул в работы Мирче Элиаде
или Джозефа Кэмпбелла, где нашел бы массу поучительных архетипических
параллелей к НТУ и в культурах других народов на всех континентах).
Однако Номмо - не автократическая высшая инстанция, ибо Мунту, обнимая,
помимо живых и мертвых человеческих существ, также и существа
духовно-божественные (именуемые лоа, или ориша), есть сила, наделенная
разумом, и в совокупности своей имеющая власть над Номмо. В свою очередь
Кинту охватывает силы, не могущие действовать сами по себе и становящиеся
активными только по команде Мунту, будь то человека (живого или мертвого),
или же лоа и ориша. В Кинту входят растения, животные, минералы, орудия,
домашняя утварь и прочее. Ни у одной из перечисленных бинту нет собственной
воли, - это скованные, оцепеневшие, парализованные, "замороженные" силы,
ждущие приказаний от Банту. Исключение составляют лишь известные деревья,
несущие в себе воды бездны, откуда иногда внезапно прорывается
первоначальное Номмо, слово предков, и тогда они становятся дорогой, по
которой божественные существа приходят к живым людям из обители усопших.
Поэтому на многих африканских языках понятия дерева "лингвистически"
принадлежат категории Мунту, но когда священному дереву приносятся жертвы,
они предлагаются не растению (всего лишь как бы "техническому каналу"), а