"Леонид Переверзев. Гряди, Воскресенье: христианские мотивы в джазе Дюка Эллингтона." - читать интересную книгу автора

нам), что как раз благодаря ассимиляции последнего они тогда же начали
восстанавливать и специфически "устную", существенно импровизационную
африканскую традицию вокально-танцевального религиозного музицирования.
Христианская духовная музыка, принесенная в Америку из Европы, помогла
высвободить из под спуда и возродить заново почти целиком искорененное и
забытое наследие Африки. "Недостаток ритмической свободы в рабочих песнях
был связан с отсутствием социальной свободы, и интересно отметить, что
развитие и той, и другой, шло рука об руку на протяжении нескольких
поколений..." (Сидран, 16)
Отсутствие запрещенных барабанов рабы компенсировали хлопками в ладоши,
топаньем и примитивными ударными вроде погремушек и трещоток. Поскольку они
еще помнили африканский обычай периодически присоединять новых божеств к уже
имевшемуся пантеону, то бог Иисус легко вошел в их число. Однако, войдя
самым последним, Он тут же стал среди них первым, ибо они сразу узнали в Нем
того, кто когда-то сотворил мир, а потом отошел от дел, удалился и покинул
их так надолго, но чей Сын теперь вернулся на землю умаленным и страждущим,
дабы пролить за них свою кровь, умереть, воскреснуть во славе и спасти их из
рабства для жизни вечной.
Поклоняясь Христу распятому, негры отправляли обряд, имевший много общего
с африканскими культовыми танцами, где участники, откликаясь хором то на
призывы проповедника, то на экстатические выкрики отдельных молящихся,
передвигаются гуськом по кругу, не отрывая ног от земли и лишь синхронно
поворачивая ступни рывком то влево, то вправо. Поскольку за всю церемонию ни
у кого из них ноги ни разу не перекрещивались, им уже не грозила кара за
надругательство над Честным Древом. И все же их молитвенные собрания
проходили по ночам, в укромных местах и в глубокой тайне, и сравнение с
римскими катакомбами здесь не будет таким уж натянутым.

Род популярной религии

Позже, когда рабы уже осмеливались исповедовать свою веру более открыто,
они с особым энтузиазмом совершали таинство крещения: в той форме, в какой
проводили его баптисты, оно очень напоминало им ритуал поклонения богине
вод, одной из наиболее чтимых на их древней родине. Еще существеннее было
для них учение о Св.Духе: событие Пятидесятницы они переживали как
непосредственное нисхождение и проникновение самого божества в душу и тело
верующего и выражали свое состояние средствами, наиболее африканскими по
природе ("Дух не снизойдет, если не будет песни"), но осмысленными уже в
новой перспективе.
Это действенно-музыкальное переживание, снимающее оппозицию плоти и духа и
равно устремляющее их к божественному началу, стало моментом куда более
субстанциальным, нежели чисто субъективным припадком сектантской истерии или
внезапно проснувшегося африканского атавизма. "Данный аспект черной музыки
продолжал оставаться живым и много лет спустя после ре-секуляризации черной
культуры: черная музыка стала в конце концов родом популярной религии в себе
самой и сама по себе, сохраняя именно те важные социо-религиозные свойства,
которые она выработала как раз в своих наиболее ранних нео-христианских
обрядах.<...>
Тем самым черная музыка, в отличие от большинства популярной музыки
последних двух веков, была вовсе не эскапистской по своей натуре, но прямым