"Леонид Переверзев. Гряди, Воскресенье: христианские мотивы в джазе Дюка Эллингтона." - читать интересную книгу автора

10, вертятся вокруг нашей скамейки, поглядывают все время искоса на мою
соседку; похоже, видят ее не впервые и чего-то от нее хотят.
Одна из них: - Бабушка, бога нет.
Выжидательно смотрит, потом настойчивей: - Бога нет!
И так несколько раз. Бабушка очень ласково кивает головой, смеется в
ответ: - Нет его, кормильца, улетел...
Слегка раздосадованные девчушки убегают.
Бабуся, перестав смеяться, наклонившись ко мне и очень серьезно: "Ты не
думай, они ведь не просто так это... Я вот смотрю на них и так мне за них
опасно, так тревожно; все хочу сказать им: бедные вы бедные, да как же вам
жить-то, ежели Бога с вами нету? Ну, да Он их не оставит... (вдруг
оживилась). Я вот тебе что сейчас расскажу. На неделе тоже была тут одна
такая, все на меня наскакивала, даже сердилась вроде, когда я ей так же вот,
как этим отвечала, а вчера подходит и говорит: "Бабушка, а Бог-то есть, я
теперь знаю".
- Откуда ж ты знаешь?
- А я ангела свово во сне видела. Смотрю вверх, а он летит по небу,
сверкает весь, с крыльями. А потом взял и сделался капелькой водяной, а я
руки подставила и в ладонь эту капельку поймала."
А наутра у ей диктант был и получила она за него пятерку, а ночью опять
тот же ангел к ей явился и говорит: это потому ты хороший диктант написала,
что я с тобой в это время был. А был я с тобой потому, что ты меня пожалела,
в ладонь свою капельку приняла. (Пауза) А свою-то девочку ты крестил уже, ай
не хочешь?
- Да нет, почему же, хочу, только как-то откладываю все...
- А ты не откладывай, не откладывай... У нас вот в храме районном новом
был случай: привела мать мальчонку, десять лет ему, и говорит священнику:
"приобщи его, он у меня утопал". Тонул, значит, он у ее в речке, а теперь
она хочет, чтобы его приобщили Святых Даров, причастие, значит, чтобы
принял. Священник говорит, ладно, говорит, сейчас всех буду приобщать и его
приобщу. А как стал приобщать, так спрашивает: ты когда тонул, что вокруг
видел? А мальчонка говорит: "как на дно сел, так глаза открыл и вижу:
полным-полно кругом черных людей, а самый большой среди них, главный, увидел
меня, да как закричит: выбросить его отсюда, на нем крест! И прямо меня
обратно из воды на верх!
Я: Значит, мальчонка-то был крещеный?
Она: А как же? теперь у нас в деревне опять все крещеные. Это у вас в
городе детей не крестят. Вот тут одна мать тоже хотела сына свово
перекрестить, а отец партейный говорит: "что ты, дура, с ума сошла? Чтоб
мово сына, да в церковь носить? Меня ж из партии за это погонят!" Ну, ладно.
Поплакала она, а крестить не стали. А еще прошло сколько там времени, он
взял и помер, невинная душа, младенец то. Погоревали они, конечно, а отцу
такое во сне представилось. Идет он и видит: сад огромный и прекрасный,
оградой высокой обнесенный, ограда та золотая, блистает, а за ней свет, и
цветы, и птицы и детишек малых видимо-невидимо. А сын его, младенец, стоит
снаружи той ограды - пусто ему и неприютно, а войти не может. Отец
спрашивает: "ты что ж, сыночек, в сад тот не пойдешь?" А сын ему: "Ты же сам
меня туда не пустил, не дал мамке меня перекрестить; вот и быть мне здесь
веки вечные." Отец проснулся, слезы льет, убивается, и жену свою укоряет:
"что ж ты тайком от меня покрестить его не могла? Сделала бы, чтобы я того