"Николай Переяслов. Подводный реванш " - читать интересную книгу автора

- В том-то и дело! И могла ли пролетающая над ней самонаводящаяся
ракета не среагировать на такое громадное магнитное поле? Нет, конечно. И
она изменила траекторию своего полета и, нырнув в воду, клюнула
носом-болванкой (жаль, что без боевого заряда!) в корпус оказавшейся ближе
всех к ее курсу "Мемфис".
- Так, значит, "Мемфис" все-таки не просто так заходила в Хоконсверн,
а, и правда, подлатывала там свои повреждения!
- Ну да. После того как "Курск" рухнул на дно, они тут же кинулись
врассыпную. "Сплендид" мы потеряли из виду почти сразу, а обе американки
пошли прямиком в Норвегию зализывать раны - у "Мемфис" оказался поврежденным
легкий корпус в районе рубки, а "Толедо" во время столкновения с
подстреленным "Курском" и трения о его борт потеряла часть своего рубочного
ограждения. Так что сейчас они обе находятся в поле нашего зрения, и мы
ждем, когда они покинут норвежские причалы. Особенно "Толедо".
Мы оба немного помолчали - я, переваривая услышанное, а он, видимо,
размышляя над тем, правильно ли сделал, что посвятил меня в свои тайны.
- Ну вот, - резюмировал он. - Теперь ты знаешь, куда и зачем мы
движемся. И вообще... Все остальное.
- Простите, - приподнялся я, поудобнее усаживаясь на кровати. - Но
почему вы не перестанете называть себя фамилиями погибших? Это ведь так
нелегко - нести на себе тень чужой жизни. Я вот даже в мыслях и то до сих
пор спотыкаюсь, когда называю вас Лячиным... Да и какой теперь в этом смысл?
- Я думал об этом, - кивнул он в знак того, что понимает меня. - И я бы
уже давно отменил употребление имен наших погибших двойников, но хочу
завершить начатое нами дело ОТ ИХ ИМЕНИ.
- То есть... торпедировать "Толедо"?
- Да, - жестко кивнул каперанг.
- Но разве... разве для русских людей характерна... характерно такое
чувство, как мстительность? Ведь Господь как раз и призывал нас прощать
обидчиков и молиться за врагов наших, а вовсе не мстить им?..
- А это, парень, никакая и не месть, - спокойно ответил он, пожав
плечами, и поднялся с табурета. - При чем тут месть? Просто - мир должен
знать, что, какими бы слабыми и беспомощными мы ни казались, никто не смеет
унижать нас безнаказанно. И если бы даже мы и хотели закрыть глаза на
произошедшее с "Курском", то не имеем права нарушить закон неотвратимости
кары, так как это может привести к очередному дисбалансу добра и зла на
планете.
Пожелав мне быстрой поправки, он покинул "лазарет", и я снова остался в
одиночестве. Какое-то время я просто лежал, продолжая глядеть в закрывшуюся
дверь и переваривая свою беседу с командиром, а потом вспомнил про
принесенную мне ранее акустиком статью Николая Черкашина ("На, изучай
историю подводного флота, раз уж ты стал его частью", - еще пошутил он
тогда, отдавая мне ее в руки), которая так до сих пор и лежала под подушкой,
куда я ее в тот раз сунул, и, вытащив ее, раскрыл на первой странице:
"После того как в 1914 году германская подводная лодка "U-9" потопила
сразу три английских крейсера, морские бои из линейных стали превращаться в
вертикальные: смертоносные снаряды понеслись из глубины на поверхность и с
поверхности в глубину", - увлекая меня в историю появления подводных
флотилий, писал во вступлении автор.
"Подобно самолету - с появлением бомбардировщиков граница между фронтом