"Лео Перуц. Ночью под каменным мостом [И]" - читать интересную книгу автора

них нет хозяина. Они живут в лесах. Они приходят из леса ночью и воруют
гусей. На то они и лисы.
- А что такое лес? - осведомился пудель.
- Э, да ты совсем ничего не знаешь! - возмутился крестьянский пес. -
Лес - это когда не три-четыре дерева, а... как бы тебе сказать? Это такое
место, где куда ни посмотришь, кругом одни деревья. А за деревьями опять
деревья. Вот оттуда-то и прибегают лисы. Если кому-нибудь из них случалось
уносить гуся, меня сильно били палкой.
- А вот меня никогда не били! - похвастался пудель. - Даже когда мой
хозяин учил меня ходить на двух ногах и танцевать. Он был всегда добр ко
мне. У нас дома тоже жили гуси, но лисы даже и не пытались их таскать,
потому что у нас тут нет леса, из которого они приходят. Если бы поблизости
были леса или лисы, мой хозяин сказал бы мне об этом. Он говорил мне все и
ничего не скрывал. Я даже знаю, где он зарыл деньги, которые у него искали,
да не нашли, и кому эти деньги принадлежат.
- Да, люди частенько зарывают деньги, - подтвердил пес. - Только вот
зачем? Их же нельзя есть.
- Этого тебе не понять, - возразил пудель. - Это очень разумно -
зарывать деньги. Все, что бы ни делал мой хозяин, было очень разумно. Я был
с ним в ту ночь, когда они завернули его в холстину и вынесли из дома. Но
перед тем приходил один человек, который принес в кошельке деньги,
восемьдесят гульденов. Он сказал, что это был старый долг. Мой хозяин пошел
проводить его до дверей - а шел он очень медленно, так сильно был болен -
и когда вернулся, то спросил меня: "Что мне делать с этими деньгами? Всю
жизнь я собирал деньги, но они от меня утекли. Они не должны найти эти
восемьдесят гульденов, когда придут завтра, - ни гроша они не должны найти!
Еще сегодня ночью их нужно вынести из дома. Но куда, скажи мне, куда?" Он
кашлял, жаловался на боли и все время держал платок у рта. Наконец он
сказал: "Я знаю одного человека, которому ни в чем не было счастья. Ему
могли бы помочь эти деньги. Я не могу оставить ему в наследство свое
счастье, но восемьдесят гульденов он должен получить". Затем он хлопнул себя
ладонью по лбу, закашлялся и засмеялся. "Это под стать Берлу Ландфареру! -
сказал он. - Если в Праге пойдет дождь из гульденов, он непременно будет
разъезжать на своей тележке по деревням. Правда, трудно будет ему помочь..."
Он подумал немного, потом взял свою трость, шляпу и плащ, прихватил кошелек,
и мы отправились по улице к самому берегу реки. Там он велел мне разгрести
лапами опавшую листву и немного поскрести землю, а потом зарыл кошелек -
очень неглубоко, так как сил у него уже вовсе не было. После чего сказал
мне: "Когда Берл Ландфарер вернется в город, схвати его зубами за кафтан и
веди сюда. Это его деньги, но я уже не смогу сам отдать их ему, потому что
вот-вот уйду по дороге, что ожидает всех людей... Ты легко узнаешь Берла -
он ходит немного кособоко, и спереди у него недостает трех зубов".
- Это плохо, - заметил крестьянский пес. - Он не может грызть кости.
Скажи ему, чтобы ел только мягкое мясо.
- Но я его не знал, да и теперь не знаю! - крикнул пудель. - Я не
могу отличить его от других людей. А потому деньги и сейчас лежат в земле.
Как же мне узнать, у кого не хватает зубов, - люди ведь не ходят с
открытыми ртами? Откуда мне знать, кто из них Берл Ландфарер?
Берл с удивлением обнаружил, что речь зашла о нем, и с этого момента
напряженно вслушивался в разговор. И когда он услыхал, что пудель Мейзла