"Ник Перумов. Война мага, том 3: Эндшпиль ("Хранитель Мечей" #4)" - читать интересную книгу автора

Пилумы, копья, дротики, стрелы, арбалетные болты, камни катапульт
собирали сейчас обильную жатву. Одно рогатое тело валилось на другое, сверху
громоздилось третье, об откинутую лапу, обезображенную огнём, спотыкались
четвёртое и пятое, а потом в кучу со всего размаха врезалось шестое, только
для того, чтобы грудью поймать железный наконечник, навылет пробивающий
плоть.
Однако, несмотря на все усилия Сежес, пламенная завеса мало-помалу
опадала. Шеренга за шеренгой, козлоногие маршировали прямо в огонь,
втаптывая рыжие языки пламени в землю бесчисленными тупыми копытами. Всё
больше и больше рогатых бестий пробивалось сквозь истребительную преграду,
всё гуще и гуще валились их тела на склоны; выкованная человеческими руками
сталь пела короткую убийственную песнь смерти, собирая небывалую жатву;
наверное, даже на Берегу Черепов не творилось ничего подобного. Тогда люди
тоже шли прямо на стрелы Дану, не обращая внимания на упавших; однако они
шли побеждать, а не умирать. Они могли оставить в мелкой прибрежной воде
половину изначально переплывших Внутренние Моря; половину, может, даже три
четверти, однако оставшаяся четверть должна была дать (и дала) жизнь новым
поколениям, а потому "победить и погибнуть все" люди не могли.
Козлоногие же наступали с полным, фантастическим, ужасающим фатализмом
и равнодушием к собственной участи. Дикие звери бегут от огня; и лишь мелкие
тундровые мыши, случается, в охватившем их безумии миллионами бросаются в
морскую пучину.
Но козлоногие, увы, куда крупнее мышей. И топиться они отнюдь не
собирались. Каждый их погибший означал потерю ещё одного пилума, дротика или
стрелы. Какие бы запасы ни притащил сюда в обозах бережливый Клавдий,
наступит момент, когда и они покажут дно.
...Первый козлоногий добрался до основания палисада. Вскинул опалённую
морду, зарычал, вращая вытаращенными, налитыми кровью глазами. Согнулся,
словно при игре в чехарду; перегнувшийся через острия затёсанных брёвен
легионер что было сил метнул пилум; острие вошло твари в спину где-то возле
правой лопатки, однако сзади уже прыгал следующий из бесчисленных воинов
Разлома. Оттолкнувшись, он вцепился могучими лапами в верхний край частокола
и одним движением оказался среди отпрянувших защитников.
Обгорелая шерсть, почерневшая кожа, закопчённые рога. Мгновение бестия
медлила, словно выбирая цель; два копья разом вонзились ей в брюхо, однако
тварь, истошно завизжав, успела сгрести ближайшего легионера и одним
движением оторвала ему голову, швырнув истекающий кровью страшный "мяч"
прямо в лица соратникам убитого.
На большее чудовища не хватило, прямо в глотку ему вонзился метко
пущенный пилум; булькая и клокоча изливающейся кровью, тварь в корчах
рухнула прямо вниз. Рассматривать её или скорбеть о товарище у легионеров
уже не оставалось времени. Рогатые головы одна за другой появлялись над
частоколом; дело стремительно катилось к рукопашной.
- Сежес, твоё сено! - негромко приказал Император; и одна Сеамни смогла
бы сказать, во что ему обошлось это показное спокойствие. Даже Сежес, на
чьих руках он, можно сказать, вырос, ничего бы не прочла сейчас в нём.
Чародейка с трудом подняла голову. Из носа у неё сочилась кровь, глаза
заволокло какой-то больной пеленой; но слова повелителя Мельина она поняла и
едва заметно кивнула.
Никто не услышал отданную ею команду; но те, кто надо, поняли приказ,