"Елена Первушина. Убежище. Ночь и День" - читать интересную книгу автора

соседи, сразу догадаются, что у меня в комнате постоялец, начнутся
расспросы, а мне это уже во как надоело.
- Так, Андрей, запомните. Правило номер один для таких, как вы, - не
кормиться в квартире, где живет хозяин Убежища. Никогда. Ни при каких
обстоятельствах. Даже если будете умирать от голода - ползите на улицу, там
через два квартала есть пустой дом, там ночуют бомжи, всегда можно
поживиться. О своей безопасности во время кормежки, само собой, вы
заботитесь сами. Но если попробуете выпить кого-нибудь здесь, вылетите сию
же минуту. И больше того, всему вашему клану будет закрыт доступ в убежища
ближайшие триста лет. Это понятно?
- Да спасибо, но... я не пью кровь.
Я встаю из-за стола, подхожу к двери в прихожую, распахиваю ее и говорю
как можно спокойнее:
- Вон!
- Что? Но я...
- Вон! Правило номер ноль: никогда не держать хозяина Убежища за
дурака, никогда не пытаться его обмануть. Вы его только что нарушили. Вон!
- Но я... говорю правду.
- Угу, правду? Знаете где мне эта ваша так называемая правда? Вот
здесь, - я провожу ладонью по горлу. - Думаете, хозяин Убежища не в
состоянии распознать вампира? Хотела бы я, чтобы все было именно так. Потому
что пока вы здесь сидите, мне гарантированы и постоянная тошнота, и вкус
кошачьей мочи в рту, хоть и не беременна и не пила вчера ни грамма. Так
избавьте меня хотя бы от своего вранья.
В глубине души я чувствую жесточайшую обиду. Ну почему выжили именно
они? Дело даже не в том, что в двух шагах от моего дома Институт переливания
крови, и они там по ночам табунами пасутся. Поскандалят в очереди, порежут
друг друга и - бегут в Убежище, опасаясь мести клана. Посидят, отдохнут,
дождутся секундантов, договорятся о выкупе - и снова в очередь. Дело в
другом - приходят только они. Духи леса, воды, полей давно уснули, я не
ощущаю их присутствия последние сто лет, оборотни ютятся в заброшенных
деревнях и редко сходятся, чтобы принести потомство. Еще лет сто, вымрут и
они. А эти - пожалуйста, жиреют и процветают. Они даже стали модными.
Гламурными и готичными. Не знаю, как там на счет гламура, а вот готские
короли - что Теодорих, что Дезидарий - восстали бы из своих мраморных
саркофагов, услышав, как имя их народа мешают с этой грязью, - это уж я вам
гарантирую. Ну почему с каждым веком, с каждым новым воплощением моя работа
становится все труднее и омерзительнее?
- Я говорю правду, - упрямо повторяет гость. - Да, вы правы, я вампир,
но я не пью кровь. Уже три месяца

* * *

Через пару часов их всех прорывает, и они начинают исповедоваться. Это
по-любому, к бабке не ходи. Кто бы ни сидел у меня в Убежище - старый
домовой, отказавшийся уступать место молодому, когда в дом перебралась новая
семья, волк-оборотень, задравший добычу на чужой территории, водяная дева,
которую едва не окрестил чересчур ретивый пастор, - все они, отдохнув и
переведя дух, возникают на пороге моей комнаты и, заглядывая в глаза,
начинают рассказывать, как дошли до жизни такой. Как будто мне интересно!