"Михаил Петров. Пираты Эгейского моря и личность" - читать интересную книгу автора

базе капитализма и капиталистической культуры - не то, что примитивный
демократизм в первобытные или в докапиталистические времена.
Капиталистическая культура создала крупное производство - фабрики, железные
дороги, почту, телефоны и пр., а на этой базе громадное большинство функций
старой "государственной власти" так упростилось и может быть сведено к таким
простейшим операциям регистрации, записи, проверки, что эти функции станут
вполне доступны всем грамотным людям, что эти функции можно будет выполнять
за "обычную заработную плату", что можно (и должно) отнять у этих функций
всякую тень чего-либо привилегированного, "начальственного" (39, т. 25, с.
392).
Ленин берет самое существо проблемы: не человек подгоняется под уровень
требований государственной машины, а напротив, государственный механизм
выстраивается в соответствии с уровнем способностей человека. Эта сторона
дела и есть Ариаднина нить нашего движения в лабиринте Средиземноморья от
Миноса к Солону, от человека-профессионала "по природе", каким мы его
застаем в крито-микенский период, к человеку-"существу политическому"
((aovitolTlKov), каким мы его застаем во времена расцвета Афин.
Наша основная задача состоит в том, чтобы показать, каким способом и в
каких условиях грек между XV и IX вв. до н.э. успел набраться
государственной мудрости в таких дозах, что все ему в политике стало ясно, и
довольно сложный бюрократический аппарат Афин VII-VI вв. до н.э. был
поставлен в позицию безразличия к исполнителю государственных должностей:
любой и в любое время мог стать исполнителем любой должности в иерархии
должностей. Ленинская мысль ценна для нашей задачи тем, что Ленин
рассматривал подвижными обе стороны отношения: и человеческую способность,
которая, как мы уже убедились на примере с письменностью, может в принципе
синтезировать социально-профессиональное в социально-личное: и
государственный механизм, который, по Ленину, доступен упрощению,
согласованию с уровнем способностей человека. Эта вторая линия -
согласование-упрощение, дает ориентир к пониманию механики распада
государственных структур крито-микенского типа и последующей интеграции
продуктов этого распада по новому основанию в полисную структуру.
Общий ход процесса можно представить как согласование-упрощение
крито-микенской государственности до микромонархии, до
"человека-государства", где глава такой структуры сам себе законодатель и
исполнитель, и вторичный процесс объединения этих микромонархов как
свободных и поднаторевших в политическом ремесле личностей в полис.
Но чтобы показать этот процесс, нужно вскрыть его возможность и
необходимость именно в бассейне Средиземного моря и весьма проблематичную
его возможность в других местах, поэтому возникает частная пропедевтическая
задача: выяснить специфические черты крито-микенской социальности по
сравнению с окружающими ее великими цивилизациями Востока.
Сразу же нужно отметить близость крито-микенской социальности и по
институтам и по рангу к окружающим социальным структурам. В дипломатической
переписке Египта и Хеттского государства Крит и ахейское государство
(Аххиява) упоминаются как равные среди равных субъекты международного права.
В одном из договоров хеттского царя Тудхалиаса, например, среди царей,
"которые относятся ко мне как равные", упомянуты цари Египта, Вавилонии,
Ассирии и Аххиявы. Близки эти государства и по
профессионально-экономическому признаку. Все они суть "сельскохозяйственные"