"Михаил Петров. Пираты Эгейского моря и личность" - читать интересную книгу автора

попишет стихи". В самом деле, традиционная фигура свободного гражданина
афинского полиса это синтез навыков царя, воина, земледельца (или
ремесленника) и писаря, то есть единство навыков, которые прежде были
самостоятельными профессиями, а теперь оказались равнораспределенными,
личными навыками всех. С точки зрения египетской, ближневосточной,
индийской, китайской социальности, даже с точки зрения Спарты - полюса
традиции и отсталости в греческом мире, такая "совмещенная" фигура -
поэтическая нелепость, которую даже вот можно использовать для посрамления
союзников, как это мы видели на примере из Элиана.
Переносясь из эпохи античной классики, где ряд гражданских процедур -
остракизм, например, предполагал всеобщую грамотность, в гомеровскую Грецию,
мы обнаруживаем, что здесь комплекс: царь-воин-пахарь (ремесленник)-писарь,
выглядит несколько иначе: царь-воинпахарь(ремесленник)-пират. Морским
разбоем здесь занимаются все. Даже "сухопутная" фигура поэм - "конник
геренейский" Нестор и тот с умилением вспоминает пиратское прошлое, "когда в
кораблях, предводимые бодрым Пелидом, мы за добычей по темно-туманному морю
гонялись" (Одиссея, 111,105-106). Более того, анализируя, скажем, на примере
Одиссея личные навыки геомеровского героя, мы видим, что он не только
царь-воин-земледелецпират, но и спортсмен-многоборец, кораблестроитель,
навигатор, плотник и безусловно же оратор, "софист" в греческом понимании
этого термина, чем особенно восхищена его покровительница Афина: "Мы оба
любим хитрить. На земле ты меж смертных разумом первый, также и сладкою
речью; я первая между бессмертных" (Одиссея, XIII, 296-298).
Этот набор личных навыков Одиссея перекрывает, по сути дела, основную
часть репродукции того времени, и обнаружив это, мы бы могли вздохнуть с
облегчением: вот, наконец, обнаружился не царь, не воин, не земледелец, а
"целостный человек", всесторонне и гармонически развитая личность. Не было
бы счастья, да, как говорится, несчастье помогло: беззащитность островного и
прибрежного земледелия от морских набегов, невозможность защищать земледелие
обычными профессионально-централизованными методами, все это вынуждало
земледельца самого принимать решения и налаживать свой микросоциум, то есть
быть царем, заставляло браться за оружие для защиты, то есть быть воином,
приучало, особенно младших сыновей, не ждать милостей на родной земле, а
отправляться искать своей судьбы, то есть быть пиратом. И в этом смысле,
действительно, те "тундровые условия", в которых не могла выжить
традиционная форма социальности, оказывались вместе с тем условиями перехода
профессий в личные навыки, условиями появления и становления в процессе
жесточайшего отбора людей целостных и многосторонних.
Но мы глубоко бы ошиблись, если бы приняли эту античную целостность и
многосторонность, возникшую как естественный конечный результат
"миниатюризации", за ту самую целостность и многосторонность, о которой все
мы мечтаем и по поводу которой многие из нас плачут как о потерянном рае.
Во-первых, эта целостность и многосторонность целиком положена в
репродукции, и хотя одиссеи и менелаи проявляют чудеса изобретательности и
своеобразия в решении частных ситуаций, вся эта творческая деятельность
направлена не на совершенствование репродукции, а на грабеж. Это хотя и
самостоятельные с экономической и политической точки зрения единицы, но
единицы безликие, взаимозаменяемые, "винтики" новой социальности, которые и
ведут себя как винтики: без труда входят в те гнезда прав и обязанностей, из
которых им удается вывернуть винтики, сидевшие там раньше. По обычаю тех