"Михаил Петров. Пираты Эгейского моря и личность" - читать интересную книгу автора

учебника грамматики и орфографического словаря, здесь есть нечто третье,
индивидуальное и неповторимое: произведение, продукт усилий индивида создать
новое качество.
Произведение невыводимо из канона. И хотя в произведении, с точки
зрения его материала, нет, собственно, ничего, что отсутствовало бы в
каноне, те же "Братья", будь они Карамазовыми или Ершовыми, нацело, без
остатка раскладываются на одни и те же полочки грамматики и словаря, -
нельзя, в принципе невозможно найти или предложить операцию, формулу,
алгоритм однозначного вывода произведения из канона. Это и есть, собственно,
та самая фундаментальная трудность, перед которой вынуждены оказались
отступить кибернетики. В творчестве всегда возникает новое, и все то, что
было создано раньше, хотя и позволяет довольно четко выделить канон, не
позволяет без участия человеческой головы создать что-либо новое.
В этом фундаментальное отличие закона от канона и продукта от
произведения. Как закон, так и канон, реализуют себя в повторах в качестве
единого и устойчивого во многом. Но закон не просто реализует себя: он
подчиняет себе повтор, организует его в последовательность неразличимых
актов. Канон же лишь ограничивает повтор, не только не пытается организовать
и стабилизировать его, но, используя запрет на плагиат, решительно отсекает
любую попытку свертывания творчества в репродукцию. Можно, например,
переиздать Шекспира или еще раз поставить эксперимент Янга и Ли, но с точки
зрения творчества это не будет новым событием: Шекспир останется Шекспиром,
эксперимент - экспериментом. Если закон выступает самодовлеющей целью
деятельности, подчиняет деятельность, превращает деятеля в средство, в
автомат, в раба, в слепого и неразмышляющего исполнителя закона-программы,
размышлять здесь не о чем и даже опасно для программы, то канон, напротив,
оказывается не целью, а средством, материалом, творческой глиной, которая
сама предполагает активного деятеля в качестве самодовлеющей цели и
господина.
При всем том связь между деятельностью по закону и деятельностью по
канону очевидна. Любое произведение может быть размножено, и тогда
деятельность по сотворению произведения становится законом, а произведение -
продуктом. Иными словами, всякой репродукции предшествует творчество,
всякому продукту - произведение, и творчество есть, собственно, изготовление
законов репродукции, "прототипов" программ и продуктов. Очень хорошо эту
мысль удалось выразить Г.С. Батищеву: "Когда действия человека выступают как
якобы адаптивное поведение по отношению к социальной "среде", то это
указывает лишь на то непомерное значение, которое приобрела репродуктивная,
нетворческая форма деятельности. Но репродуктивные элементы деятельности не
могут быть первоисточником и исходным, определяющим основанием для
творческой (продуктивной) деятельности. Напротив, репродуктивные операции
всецело предполагают продуктивную деятельность и всегда содержат ее в себе в
"угасшей", "застывшей", омертвленной форме. Воспроизвести внутри сферы
культуры - в какой бы то ни было превращенной и отчужденной форме - можно
только то, что единожды было рождено в чисто творческом акте - что было
открыто, освоено, создано" (3, с. 91).

* Генрих Степанович Батищев (1932-1990) - известный отечественный
философ, в 60-е годы руководивший кружком-семинаром "молодого марксиста", в
конце 60-х годов подвергался административному остракизму, занимался