"Михаил Петров. Пираты Эгейского моря и личность" - читать интересную книгу автора

гражданскому сектору. Функция, в которой здесь действует гражданский сектор,
не подчинена классическому пониманию "прибыли". Наибольшее увеличение
вакансий (более 1 млн. за десятилетие) имело место в преподавании, занятии
гражданском по преимуществу - в США оно финансируется из бюджетов
муниципалитетов и штатов. В процентном отношении наиболее быстро растут
профессии инженера и ученого-исследователя... Делается это под давлением
необходимости стимулировать изобилие путем искусственной поддержки спроса
через открытие для этих целей новых вакансий" (21, р. 66).
В сущности такое "творчество вакансий" мало чем отличается от программы
Перикла по украшению Афин. Перикл мог бы и не устраивать строительной
горячки, "занятий для народа" на деньги союзников, а истратить их, как ему и
советовали в Народном собрании современники, на что-нибудь менее
"пирамидальное" - на корабли, на какую-нибудь стену вроде китайской, а не на
Парфенон, Одеон, Эрехтейон, которые не пользовались популярностью у
современников. Вместе с тем, отмеченный Пайлом рост вакансий в прикладной и
чистой науке выходит, видимо, за рамки профессиональной миграции и должен
рассматриваться как нечто принципиально новое, поскольку связь деятельности
в этих вакансиях не носит "пирамидального" смысла, не является омертвлением
деятельности в пирамидах, парфенонах или в любых других сокровищах вещного
или духовного плана, а представляет собой "перелив" деятельности из
репродукции в творчество, то есть не стабилизирует наличное положение,
омертвляя и нейтрализуя излишки деятельности, а активизирует процессы
обновления дополнительными дозами деятельности. Масштабы этого "перелива"
пока еще не очень значительны, хотя вот в США процент трудоспособного
населения, занятого в сельском хозяйстве и науке, уже совпадает. Но картина
относительного роста объемов деятельности в творчестве и репродукции не
оставляет сомнений в том, что процесс "перелива" деятельности из репродукции
в творчество идет во все больших масштабах. Для науки этот процесс более или
менее изучен, за время существования опытной науки объем деятельности растет
в ней с периодом удвоения в 10-15 лет, и те сравнительно скромные объемы
деятельности, в которых наука функционирует сегодня, должны уже к началу
следующего столетия разрастись до таких величин, когда им волей-неволей
придется войти в насыщение, то есть темп роста научной деятельности окажется
приведенным в соответствие с темпом роста населения.
Рассматривая всю эту иерархию обновления, конечным результатом которой
является трансформация деятельности и ее освобождение для творчества, мы
обнаруживаем, что все уровни ценообразования - теоретический, прикладной,
практический - включают, кроме разве практического, неустранимый элемент
случайности, то есть того, что не только не известно творцу научного вклада
или новой технологии, но и в принципе не может быть известно, предугадано,
оценено до завершения продукта и его перехода в самостоятельное, независимое
от творца существование. Иными словами, для всей иерархии в аксиологическом
плане имеет силу постулат: "не ведаю, что творю".
Публикуя рукопись и тем отчуждая свой вклад в социальное достояние,
ученый не знает и знать не может, кто именно, по какому случаю, в каком
контексте сошлется на его работу. Более того, сам процесс привязки нового
элемента знания по наличному массиву публикаций, а именно так выглядит
функция теоретического ценообразования, с точки зрения автора рукописи, в
достаточной степени случаен и непредсказуем для самого автора. Редким
работам удается с первого раза уложить новый вклад в систему наличного