"Юрий Петухов. Охота на президентов или Жизнь № 8" - читать интересную книгу автора

Ведь в России нашей непутевой пока до виновника всех бед доберутся,
перемочат половину неповинного народонаселения... да и то не доберутся. Это
только во-ланды всякие встречные-поперечные, с которыми не надо
заговаривать, наперед знают, кому какой кирпич на голову спихнуть... А мы
все больше в соседе главного вражи-ну видим. Калечим ближнего своего почем
зря, чтоб дальние боялись. А дальние не боятся, а смеются... над убогими
дураками.
Вот и Кеша опять звонил, каялся:
- Стыдно, сам себя уважать перестаю, Юра! - плакался он мне. - По
мелочевке работаю... на неделе двух губернаторов списал да банкира, блин!
меня уже тошнит от этих банкиров! Не хотел... противно руки марать, да
пацаны уговорили, у них семьи, тяжело без работы...
- А губернаторов за что? - спросил я, хотя мне было плевать и на одних
мародеров, и на других.
- Одного рыбная шобла слила, другого таможенники. Оба, сучары, не по
чину долю с хабара драли...
- Так ты б заодно и шоблы-еблы эти слил, остохренели они всем, не
меньше отцов народа! - я знал, что говорил, я знал, что когда какого-нибудь
"народноизбранного" бугра сливают, веселится и ликует все народонаселение -
праздник! бальзам на душу!
- Слил, - грустно признался Кеша, - только опять на сходняке будут
пинать, мол, заказчиков скоро не останется... не принято у нас, Юра, кур
резать, что золотые яйца несут. Я б и о пузанов руки не поганил, да бабульки
с дедульками письма шлют: один, сучонок, всех поморозил на севере, другой
азерам храм под казино сдал... пришлось наказать. Они ж иначе не понимают.
Слыхал, небось, намедни у чеченов бизнес-центр спалили? Мое дело. Сейчас
людишек все международными террористами пугают, чтоб вконец охмурить, забить
и обобрать. А я, Юра, народный террорист... Я за народ...
Кеша говорил правду: со всей Россиянии писали ему горестные
послания-жалобы, больше, чем в Кремль и прокурорам, добрая весть шла о Кеше
по стране великой, никому кроме него не нужной.
Глазунов писал его портрет, а Клыков лепил статую.
- Богоугодное дело делаешь, - сказал я, - это тебе зачтется. А про
главное, небось, забыл?
Кеша засопел в трубку.
Я его хорошо понимал. Так бывает. Когда поднавалит-ся нечто огромное,
тяжкое и давящее, так хочется расслоиться по частям, на мелкое и суетное.
- Схемы строю, - наконец ответил он.
Но меня, старого ловца душ человеческих, не так просто было провести. В
жизни всегда планы лопались, конструкции рушились и дело делать приходилось
вне схем.
- Кеша, готовиться и прожекты лепить можно всю жизнь, - начал я
зачитывать ему моральный кодекс строителя хрустальных замков и городов
солнца, - а проще, как говаривал один знатный покойничек из парижского
Пантеона, ввязаться в драку, а там поглядеть, кому рога вперед сшибут...
Кстати, как твои видения?
- Каждую ночь приходит... - признался Кеша.
- Пьешь?
- На хлеб мажу!
- И что говорит?