"Элеонора Филби. Шпион, которого я любила " - читать интересную книгу автора

моя светская жизнь, не считая вечеров у Маклинов.
За все это время Ким ни разу не ушел на работу, за исключением редких
встреч с Сергеем и другими в их офисе. Большая часть работы делалась дома.
Он много печатал в кабинете и много говорил со своими русскими гостями.
После стольких лет работы в английской разведке Ким много знал об их людях,
операциях и методах. Ким, по всей видимости, выступал в роли советника, и
со своей поразительной памятью он был для русских таким же ценным
справочником, как путеводитель Бедекера - для путешественника по Европе.
Однажды я слышала, как Сергей сказал ему с глубоким волнением и
признательностью: "Мы никогда не сможем отблагодарить вас за то, что вы для
нас сделали". По тому, как относились к Киму в Москве, было ясно, что он -
один из них. По этому поводу больше не было ни вопросов, ни сомнений.
Русские очень ценят лояльность, а Ким был преданным слугой. К нему
относились, как к очень важной персоне. Обычные советские граждане
простаивают часами в очередях за билетами в Большой театр или в
Консерваторию, а мы могли выбирать любой балет, оперу или концерт. В первые
месяцы мы часто ходили вместе с Маклинами, что было приятной переменой
после карточного стола. О билетах всегда заранее договаривался сам Сергей
или его молодой помощник Виктор.
Ноябрьский парад 1963 года был еще одной возможностью убедиться в том,
с каким почетом советские власти относились к Киму. За нами прислали
автомобиль с шофером, и Сергей с пропусками в руках проводил нас через ряды
охранников к замечательно расположенным местам, прямо под мавзолеем, на
котором находились Хрущев, Тито (гость года) и другие высокопоставленные
советские руководители. Во время парада нам принесли горячий чай с
баранками. Маклины видели парады уже много раз и предпочли остаться дома у
телевизора.
За несколько недель до парада мы решили съездить в Ленинград, пока не
начались холода. Маклины согласились нас сопровождать, и мы вчетвером сели
в ночной экспресс "Красная стрела", самый шикарный из всех русских поездов
- предмет их великой гордости. В каждом купе были маленькие ночники с
розовыми абажурами. Мы наслаждались тем, что на каждую пару было отдельное
купе. Миловидные проводницы сновали по коридору, продавая шампанское, икру
и шоколад. В Ленинграде мы остановились в огромной гостинице с километрами
коридоров. На каждом этаже был небольшой буфет, где, по дороге в номер,
можно было заказать чай, водку и икру. Маклины хорошо знали город и были
замечательными гидами. Дональд время от времени сообщал разные детали и
подробности исторического прошлого Петропавловской крепости или Петергофа.
За трапезой беседа следовала хорошо знакомому образцу: "Помнишь
старика такого-то?" - говорил Дональд, и они с Кимом от всей души смеялись
над теми трюками, которые они проделывали над этим человеком.
С самого первого дня приезда в Россию я не могла отделаться от мысли,
что скоро мне придется лечь на операцию, которую надо было сделать еще в
Ливане и которую снова пришлось отложить в Лондоне.
Попасть в советскую больницу означает попасть в мир женщин. Но это
вовсе не означает, что речь идет о мягком, деликатном, женственном мире.
Советские женщины гораздо жестче, чем их западные сестры, и обладают
равными правами с мужчиной, чего мы лишены.
Я не оспариваю достижений советской медицины, но мой личный опыт был
мучительным. Первым тяжким испытанием были двухдневные проверки, еще более