"Иосиф Пилюшин. У стен Ленинграда " - читать интересную книгу автора

прибывшим, потолкуй с ними, - он кивком головы указал в сторону леса,
волнуются ребята...
Васильев выпрямил над головой обе руки и взмахнул ими так, что разом
встал на ноги.
- Спортсмен, - шепнул мне Ульянов, - только они так умеют вставать.
Политрук ушел к новобранцам. Со стороны Красногвардейска доносился
неумолкающий шум боя.
...На рассвете мы заняли новые рубежи. Впереди, от берега Финского
залива в сторону Нового Петергофа, простиралась обширная равнина, поросшая
мелким кустарником, среди которого выделялись небольшие участки хлебных
полей. Позади, совсем близко за ними, - Ленинград.
В расположении противника стояла тишина.
Со стороны Финского залива дул влажный ветер, слышался всплеск волн.
Ульянов и я стояли на часах у землянки комбата Чистякова. В укрытии
было многолюдно. То и дело входили и выходили командиры и политруки рот.
Весь день прошел в хлопотах: наша часть готовилась к атаке.
Пулеметчик, минометчики и мы, стрелки, стояли в открытой траншее.
Огоньки папирос вспыхивали то в одном, то в другом месте, иногда слышался
сдержанный говор. Но хотя у всех мысли были заняты боем, люди грворили
совершенно не о том, о чем думали, Мне многие задавали вопрос, когда и как я
получил новые сапоги. И я подробно отвечал всем любопытным, а сам не
переставал думать о жене, о детях.
В семь часов утра пятнадцатого сентября слово было предоставлено нашей
артиллерии. Под ногами зашаталась земля. Казалось, она поднялась и повисла в
воздухе, качаясь из стороны в сторону, словно гамак.
Майор Чистяков стоял рядом с Кругловым и Васильевым. Я видел, что глаза
комбата ни на секунду не отрывались от циферблата часов, которые он держал в
левой руке. Он следил за минутной стрелкой, которая медленно передвигалась
по циферблату от цифры шесть к цифре семь. В правой руке Чистяков держал
заряженную ракетницу, и, как только минутная стрелка указала тридцать пять
минут седьмого, в небо взлетели зеленые ракеты.
Это была первая наша атака, к которой мы тщательно подготовились.
Командир роты Круппов распределил нас, снайперов, поровну в каждый взвод. Я
в паре с Ульяновым шел в атаку во взводе Владимирова.
По мере приближения к траншее немцев наша артиллерия переносила огонь
все глубже и глубже в расположение противника.
Старший лейтенант Круглов вел роту в атаку решительно, быстро, делая
короткие перебежки.
Имея незначительные потери, мы подошли вплотную к насыпи железной
дороги, за которой укрывались немцы.
По приказу командира взвода Ульянов и я сменили свою позицию и залегли
в непосредственной близости от командира роты. Вскоре к Круглову подбежал
командир первой роты лейтенант Воробьев и крикнул:
- Товарищ Круглов, враг разбит! Ты что лежишь? Жать надо! Ты понимаешь,
один шаг, одна минута решают исход боя!
Круглов с удивлением посмотрел в глаза лейтенанту и спросил:
- Лезть на насыпь, без прикрытия артиллерии?
Воробьев что-то хотел возразить, но не успел: рядом с нами разорвалась
вражеская мина, нас осыпало землей, пахнуло отвратительным запахом
взрывчатки. Воробьев лежал рядом с Кругловым, плотно прижавшись к земле.