"Алексей Феофилактович Писемский. Сочинения Н.В.Гоголя, найденные после его смерти. Похождения Чичикова, или Мертвые души. Часть вторая." - читать интересную книгу автора

Тентетникова. Родятся ли уж сами собой такие характеры или они образуются
потом, как порождение обстоятельств, спрашивает сам себя художник и, вместо
ответа, честно рассказывает то, что я сейчас передал. И к этому-то человеку
приводит он своего героя, Чичикова. Нельзя себе вообразить более счастливого
сведения двух лиц как по историческому значению, так и по задачам юмориста.
Ни одна, вероятно, страна не представляет такого разнообразного столкновения
в одной и той же общественной среде, как Россия; не говоря уж об
общественных сборищах, как, например, театральная публика или общественные
собрания, - на одном и том же бале, составленном из известного кружка, в
одной и той же гостиной, в одной и той же, наконец, семье, вы постоянно
можете встретить двух, трех человек, которые имеют только некоторую разницу
в летах и уже, говоря между собою, не понимают друг друга! Вот довольно
откровенная беседа, которая возникает между хозяином и гостем. Чичиков,
пообжившись и заметив, что Андрей Иванович карандашом и пером вырисовывал
какие-то головки, одна на другую похожие, раз после обеда, оборачивая, по
обыкновению, пальцем серебряную табакерку вокруг ее оси, сказал так:
- У вас все есть, Андрей Иванович, одного только недостает. - Чего? -
спросил тот, выпуская кудреватый дым. - "Подруги жизни", - сказал Чичиков.
Ничего не сказал Андрей Иванович. Тем разговор и кончился. Чичиков не
смутился, выбрал другое время, уже перед ужином, и, разговаривая о том и о
сем, сказал вдруг: "А право, Андрей Иванович, вам бы очень не мешало
жениться". - Хоть бы слово сказал на это Тентетников, точно как бы и самая
речь об этом была ему неприятна. Чичиков не смутился. В третий раз выбрал он
время, уже после ужина, и сказал так: "А все-таки, как ни переворочу
обстоятельства ваши, вижу, что нужно вам жениться: впадете в ипохондрию".
Слова ли Чичикова были на этот раз так убедительны, или же расположение духа
в этот день у него особенно настроено было к откровенности, он вздохнул и
сказал, пустивши кверху трубочный дым: "На все нужно родиться счастливцем,
Павел Иванович", - и тут же передал гостю все, как было, всю историю
знакомства с генералом и разрыва. Когда услышал Чичиков от слова до слова
все дело и увидел, что из одного слова ты произошла такая история, он
оторопел. С минуту смотрел пристально в глаза Тентетникову и не знал, как
решить: действительно ли он круглый дурак или только с придурью?
- Андрей Иванович! Помилуйте! - сказал он, наконец, взявши его за обе
руки: - Какое ж оскорбление? Что ж тут оскорбительного в слове ты?
- В самом слове нет ничего оскорбительного, - сказал Тентетников, - но
в смысле слова, но в голосе, с которым сказано оно, заключается оскорбление.
Ты! Это значит: помни, что ты дрянь; я принимаю тебя потому только, что нет
никого лучше, а приехала какая-нибудь княжна Юзякина - ты знай свое место,
стой у порога. Вот что это значит! - Говоря это, смирный и кроткий Андрей
Иванович засверкал глазами; в голосе его послышалось раздраженье
оскорбленного чувства.
- Да хоть бы даже и в этом смысле, что ж тут такого? - сказал Чичиков.
- Как? - сказал Тентетников, смотря пристально в глаза Чичикова. - Вы
хотите, чтобы я продолжал бывать у него после такого поступка?
- Да какой же это поступок? Это даже не поступок! - сказал Чичиков.
- Как не поступок? - спросил в изумленьи Тентетников.
- Это не поступок, Андрей Иванович. Это просто генеральская привычка, а
не поступок; они всем говорят: ты. Да, впрочем, почему ж этого и не
позволить заслуженному, почтенному человеку?..