"Элизабет Питерс. Проклятье фараона ("Амелия Пибоди") " - читать интересную книгу автора

С началом "дела Баскервиля" у Эмерсона вошло в привычку покупать не только
"Таймс", но и "Дейли йелл". Якобы нет более занимательного способа постичь
человеческую натуру, чем сравнение диаметрально противоположных
литературных стилей. Ха! Отговорки чистейшей воды. Все гораздо проще:
скандальная "Йелл" - чтиво, конечно, низкого пошиба, зато какое
захватывающее! Особенно в сравнении с респектабельной, а потому временами
Жутко занудной "Таймс". Кстати, судя по заломам на странице, тем, вечером я
была не первой, открывшей именно "Йелл". "Дело Баскервиля" нашло
продолжение в статье под заголовком "Леди Баскервиль дает клятву завершить
раскопки".
Автор статьи ("наш корреспондент в Луксоре") в возвышенных тонах и с
массой слащавых определений описывал юную вдовушку: "Легкая дрожь ее
прелестных, напоминающих лук Купидона, губ выдавала искренность чувств";
"На тонком, матово-бледном лице лежала печать безутешного горя"~
- Тьфу! - не выдержала я, пробежав глазами несколько абзацев этой
галиматьи. - Ну и бред. Эмерсон, как тебе нравится эта леди Баскервиль? На
мой взгляд - беспросветная идиотка. Нет, ты только послушай! "Я хочу
посвятить жизнь великой цели, к которой шел мой безмерно любимый и так рано
покинувший меня супруг. Не вижу более достойного способа увековечить его
нетленную память". С ума сойти! "Безмерно любимый"! "Нетленную память"!
Ответа я не дождалась. Эмерсон зарылся носом в огромную
иллюстрированную "Энциклопедию животных", выискивая доказательства того,
что найденная кость никак не может принадлежать зебре. (К этому моменту
Рамзес переключился с жирафы на менее экзотическое животное.) К сожалению,
скелет зебры мало чем отличается от лошадиного, и найденный в энциклопедии
рисунок бедренной кости зебры оказался катастрофически похож на трофей
Рамзеса. Юный зоолог хихикнул и ткнул пальцем в страницу.
- Ага, папочка! Ну, и кто плав? Сказал - зебла, значит, зебла!
- Пирожное хочешь? - увильнул от ответственности Эмерсон.
- А Армадейла-то никак не найдут! - Я подсыпала соли на свежую рану
Эмерсона. - Говорила же, он убийца.
- Чушь! - отрезал Эмерсон. - Не было никакого убийства. Объявится твой
Армадейл, куда ему деваться.
- Только не говори, что он на две недели застрял в кабаке.
- Подумаешь, две недели. Молодой, здоровый парень. Да он и два месяца
выдержит.
- Если бы с Армадейлом что-нибудь случилось, его бы уже нашли. Или то,
что от него осталось. Фивы прочесали...
- Западный район прочесать невозможно! - ощетинился Эмерсон. - Сама не
знаешь, что ли? Там же сплошь скалы, тысячи пещер и расселин.
- Значит, по-твоему, Армадейл где-то в горах?
- Именно. Случись с ним какая-нибудь трагедия сразу после смерти
Баскервиля, это было бы уже чересчур. Газеты подняли бы новую бучу.
"Проклятие фараона" и все такое... Но в жизни всякое бывает. Может, и
Армадейл попал в переделку.
- Да он уже где-нибудь в Алжире!
- В... Алжире? Бог ты мой! С какой стати?
- В Иностранный легион подался - вот с какой! Говорят, убийцы и
преступные типы, которые надеются скрыться от правосудия, там кишмя кишат.
Эмерсон поднялся с пола. Я с удовлетворением отметила, что меланхолия