"Элизабет Питерс. Неугомонная мумия ("Амелия Пибоди") " - читать интересную книгу автора

пустыни. Никто не удосужился их исследовать, потому что вряд ли там
осталось хоть что-то интересное.
- Около этих мусорных куч есть еще и кладбища, относящиеся к более
позднему периоду, - хмыкнул Эмерсон. - Де Морган упомянул про них с таким
видом, словно это дополнительный стимул, а не помеха.
Слова "поздний период" для Эмерсона страшное оскорбление, поскольку
его интерес к Египту начинается в 4000 году до Рождества Христова и
заканчивается спустя 2500 лет. Все, что моложе 1500 года до нашей эры, его
совершенно не интересует, а кладбища времен династии Птолемеев - будь то
Александр Македонский или Клеопатра, - с точки зрения моего мужа, сущий
хлам.
Надо признать, новости были весьма неутешительные, но следовало все же
приободрить мужа.
- Там могут быть папирусы, - сказала я. - Вспомни те папирусы, что
мистер Питри нашел в Хаваре...
Дернул же черт за язык! Вряд ли имя давнего соперника Эмерсона могло
поднять ему настроение.
- Питри мне солгал, - проворчал Эмерсон и остервенело набросился на
принесенную официантом рыбу, словно вилка была копьем, а рыба - самим
мистером Питри, выпотрошенным, сваренным и находящимся в полной его власти.
- Он вовсе не подготовил свою статью. Она вышла гораздо позже. И ты это
знала, Амелия.
Да, я знала. Эмерсон мне все уши прожужжал об этом. Расправляясь с
рыбой, дорогой супруг мрачно размышлял о коварстве Питри и де Моргана.
- Он все это подстроил, клянусь, подстроил! Мазгунах рядом с Дахшуром,
и уж де Морган позаботится, чтобы я ежедневно получал отчеты о его
находках. Я же буду выкапывать жалкие римские мумии и всю эту дрянь времен
упадка.
- Так откажись от Мазгунаха! Потребуй другое место.
Эмерсон молчал. Постепенно его лицо просветлело, на губах заиграла
улыбка. Я знала эту улыбку. Она кому-то сулила неприятности, и мне
казалось, я знала кому.
Наконец он медленно произнес:
- Ну уж нет, я соглашусь на этот поганый Мазгунах. У тебя нет
возражений, Пибоди? От пирамид действительно почти ничего не осталось, но
внизу наверняка сохранились лабиринты, ходы, пещеры... На лучшее все равно
рассчитывать не приходится. Саккару получил Ферт, а у пирамид Гизы столько
туристов, что работать придется исключительно локтями.
- Согласна! Ты же знаешь, Эмерсон, я всегда не прочь залезть в
пирамиду. Меня тревожит другое: по-моему, ты вынашиваешь планы мести. Я
угадала? Собираешься обрушить на бедного де Моргана град ядовитых нападок?
- О чем это ты толкуешь, дорогая моя Пибоди? - с лицемерным удивлением
вопросил Эмерсон. - Естественно, я предложу этому никчемному гробокопателю
воспользоваться моим опытом и глубокими познаниями, коли представится
оказия. Я преисполнен решимости подставить другую щеку и отплатить добром
за...
Тут он осекся, перехватив мой, мягко говоря, скептический взгляд. В
следующее мгновение раскатистый смех моего супруга эхом взлетел под свод
ресторана, заставив умолкнуть публику и зазвенеть хрусталь. Я
присоединилась к хохоту Эмерсона, а Рамсес с легкой улыбкой смотрел на нас,