"Элизабет Питерс. Неугомонная мумия ("Амелия Пибоди") " - читать интересную книгу автора

освещало лишь призрачное звездное сияние. Я немного встревожилась,
поскольку у меня нет привычки просыпаться без причины, и вскоре причина эта
обнаружилась - моего слуха коснулся звук крадущихся шагов. Шаги доносились
из дальнего конца просторной комнаты, где были сложены ящики и тюки,
готовые к отправке.
Несколько минут я лежала неподвижно, давая возможность глазам
привыкнуть к темноте и одновременно напрягая слух. Хриплое дыхание Эмерсона
мешало вслушиваться в осторожное шуршание, раздававшееся в углу, но в
промежутках между вдохом и выдохом я слышала, как вор копается в наших
вещах.
Мне не привыкать к ночным неожиданностям. По какой-то неведомой
причине их словно магнитом притягивает ко мне. Вряд ли нужно говорить, что
я не из пугливых. Вот и сейчас меня волновал лишь один-единственный вопрос:
как схватить грабителя. На дверях не было запора, поскольку считается, что
коридорный - вполне достаточная защита от гостиничных воров. Я не
сомневалась, что появление в нашем номере злоумышленника - следствие моего
интереса к убийству Абделя. Перспектива была заманчивой. Наконец-то
появилась зацепка, которая, возможно, приведет к убийце! Да еще в моей
собственной комнате!
Будить Эмерсона мне даже в голову не пришло. Он слишком шумно
просыпается, с криками, протяжными вздохами и оглушительным грохотом - от
привычки падать с кровати при пробуждении я так и не смогла его отучить.
Прежде я несколько раз допускала одну и ту же ошибку - запутывалась в
противомоскитной сетке и тем самым позволяла непрошеному гостю спастись
бегством. На этот раз я решила сначала разделаться с ловушкой и потому
принялась осторожно, дюйм за дюймом, вытягивать сетку, которую сама же с
вечера надежно подоткнула под матрас. Все шло как по маслу. Эмерсон
продолжал храпеть. Вор продолжал копаться в вещах. Я продолжала тянуть
сетку. Каждый занимался своим делом.
Наконец между сеткой и матрасом образовался вполне достаточный зазор.
Теперь я могла выскользнуть из кровати и накинуться на грабителя. Но первым
делом следовало вооружиться. Я мысленно представила план боя. Зонтик стоит
на своем месте - в изголовье кровати. Вор шуршит в дальнем углу комнаты.
Что это значит? А это значит, что главное в битве - не бесшумность, а
стремительность! Я приподняла сетку и резко дернулась, собираясь выпрыгнуть
из постели.
О боже! Не тут-то было... Вся эта чертова конструкция рухнула прямо на
меня. Целый водопад тонкой ткани залепил мне глаза и ноздри, спеленал по
ногам и рукам. Господи, ну почему?! Барахтаясь в складках противомоскитной
сетки, я слышала удаляющийся топот. Хлопнула дверь, и тут же под ухом
раздалась ругань.
- Дьявол! - воскликнула я, от отчаяния забью о приличиях.
- Дьявол! - зарычал в ответ Эмерсон. - Какого черта... - И тут он
исторг каскад слов, которые я не решаюсь доверить бумаге.
Моим попыткам выпутаться мешало судорожное дерганье Эмерсона. Сетка
все сильнее стягивала наши тела в тугой кокон.
Когда в комнату ворвались обитатели соседнего номера, на кровати
рядышком сидели две смирные мумии, не способные пошевелить даже пальцем.
Правда, Эмерсон продолжал изрыгать приглушенные тканью проклятия. Надо
сказать, Джон в съехавшем набок ночном колпаке выглядел не менее комично.