"Александр Пятигорский. Древний Человек в Городе" - читать интересную книгу автора

сопровождении только личной стражи отправились на скалу, где сейчас
Университет, вести переговоры о почетной сдаче на милость победителя". -
"Ничего себе сдача! Ну а если бы керы отказались отдать ледам полгорода и
половину окрестностей?" - "Тогда они были бы убиты, все до единого. С
детьми, стариками, женщинами, слугами и рабами,отвечал Студент.- Заметьте,
милый Гость, ледов было по крайней мере вдвое больше, чем керов, и у них
было по крайней мере втрое больше воинов.
И пленные, даже молодые женщины, им были абсолютно не нужны. Они были
одержимы идеей СВОЕЙ ЗЕМЛИ и знали, это - их последний шанс. Сообщенное
сейчас мною - довольно точный пересказ первой главы школьного учебника по
истории Города. Две с половиной страницы. О том, что было до описанного
события, очень мало известно. Последние три столетия нового просвещения не
добавили ни одного важного факта, только несколько не меняющих сути дела
деталей и обстоятельств". - "Может быть, в ходе последующей истории Города у
его обитателей просто не возникала НУЖДА в каком-либо ином объяснении начала
его истории?" - "Да у нас и истории-то никакой с тех пор не было. Так,
существовали себе, вроде вашей Швейцарии, спокойно, пристойно, благополучно.
Ибо, как пишет этот кретин, профессор Конэро, в предисловии к цитированному
мною учебнику, то, что обе стороны сознательно пришли к мирному решению
конфликта вместо кровавой бойни, предопределило на многие столетия вперед
мирный характер и плавное развитие Города..." - "Но это же чудовищно
вульгарно!" - "Безусловно, дорогой Гость. Но, заметьте, столь же вульгарной
была бы любая антитеза этой вульгарности. Невульгарным могло бы оказаться
только неизвестное мне третье (четвертое, пятое) решение, не синтезирующее
первых двух, а совсем им чуждое".
На улице почти никого не было. Мы уже подходили к ее концу, когда
Студент вдруг остановился и, резко обернувшись, спросил: "А в чем дело с
Гутманом? Он что, хочет здесь остаться, или вы собираетесь увезти его в
Лондон?" - "Ни то, ни другое, он вернется в Россию". - "Несмотря на
прельстительность нашего космического Лихтенштейна и вашего Свободного
Мира?" - "Видите ли, как бы это вам объяснить,- теперь пришла моя очередь
отвечать на вопросы,- Гутман человек культуры. Не культуры вообще, а той,
своей, ИХ. Он ее не только изучает и описывает, он - она сама". - "А вы
нет?" - "Безусловно, нет. Я человек своей собственной жизни и никакой
культуры. Так, во всяком случае, я сам себя вижу".- "И у вас здесь нет
никаких дел, кроме Гутмана?" - "Я так думал еще час назад".- "А теперь?" -
"Теперь - не знаю. После вашего рассказа о Главах Рода, мажордомах и начале
истории Города я ни в чем не уверен".- "Но ведь все это не имеет к вам
никакого отношения?" - "В том-то и дело, может быть, впервые в жизни я
встретился с тем, что не имеет ко мне никакого отношения. И теперь у
меня..." - "И теперь у вас появилось какое-то другое дело, да?" - "Я бы не
назвал это делом. И не думаю, что оно исключительно МОЕ".- "Не понимаю".-
"Попробую объяснить. С первых же мгновений нашей утренней встречи, когда вы
стали мне рассказывать о своем похмелье, я почувствовал, что этим не
кончится. Что это - начало. Чего? Сам еще не знаю. Мне кажется, со
вчерашнего вечера что-то в вашем сознании ПОШЛО ПРОТИВ ВАС. Против вашей
инерции в действии и мышлении и в чувстве, наверное, тоже. Все упирается не
только в историю Города или вашу собственную, но и некоторым образом - В
МЕНЯ. Оттого, должно быть, мне так сильно захотелось посмотреть, что
произойдет дальше, и я..." - "Ничего не произойдет! - почти грубо перебил