"Платон. Горгий (Определение софистической риторики)" - читать интересную книгу автора

Г о р г и й. Способность убеждать словом и судей в суде, и советников
в Совете, и народ в Народном собрании, да и во всяком ином собрании
граждан. Владея такою силой, ты и врача будешь держать в рабстве, и учителя
гимнастики, а что до нашего дельца, окажется, что он не для себя наживает
деньги, а для другого - для тебя, владеющего словом и уменьем убеждать
толпу.

С о к р а т. Вот сейчас ты, Горгий, по-моему, ближе всего показал, что
ты понимаешь под красноречием, какого рода это искусство; если я не
ошибаюсь, ты утверждаешь, что оно - мастер убеждения: в этом вся его суть и
вся забота. Или ты можешь сказать, что красноречие способно на что-то
большее, чем вселять убеждение в души слушателей?

Г о р г и й. Нет, нет, Сократ, напротив, по-моему, ты определил вполне
достаточно: как раз в этом его суть.

С о к р а т. Тогда слушай, Горгий. Я убежден - не скрою от тебя, - что
если есть на свете люди, которые ведут беседы, желая понять до конца, о чем
идет речь, то я один из их числа. Полагаю, и ты тоже.

Г о р г и й. Что ж из того, Сократ?

С о к р а т. Сейчас объясню. Ты говоришь об убеждении, которое
создается красноречием, но что это за убеждение и каких вещей оно
касается, - не скрою от тебя, - мне недостаточно ясно. Правда, мне кажется,
я догадываюсь, о чем ты говоришь и что имеешь в виду, и все же я спрошу
тебя, как ты понимаешь это убеждение, порождаемое красноречием, и к чему
оно применимо. Чего ради, однако, спрашивать тебя, а не высказаться самому,
раз уж я и так догадываюсь? Не ради тебя, но ради нашего рассуждения: пусть
оно идет так, чтобы его предмет сделался для нас как можно более ясным.
Впрочем, смотри, не сочтешь ли ты неуместными мои расспросы. Если бы,
например, я спросил у тебя, что за живописец Зевксид, а ты бы ответил, что
он пишет картины, разве не к месту спросил бы я дальше, какие он пишет
картины и где?

Г о р г и й. Очень даже к месту.

С о к р а т. Потому, конечно, что существуют другие живописцы, которые
пишут много других картин?

Г о р г и й. Да.

С о к р а т. Но если бы, кроме Зевксида (9), никто другой не писал,
твой ответ был бы правильный?

Г о р г и й. Как же иначе!

С о к р а т. Теперь скажи мне и насчет красноречия. Кажется ли тебе,
что убеждение создается одним красноречием или же и другими искусствами
тоже? Я объясню свой вопрос. Если кто учит чему-нибудь, убеждает он в том,