"Виктория Платова. В тихом омуте..." - читать интересную книгу автора

- А сам-то ты готов? - участливо спросила я.
- Как пионер к борьбе задело... И потом, ты же знаешь, что технология
двух пальцев у меня отработана. Говно в организме долго не задерживается,
поскольку сам организм говно - по теории отталкивания одноименных зарядов,
как в профессорских книжках... Я, кстати, у нашего покойного
профессора-академика книжонку прихватил по квантовой механике.
- Господи, ну зачем тебе квантовая механика?
- Дело не в механике, а незыблемости формул. Посмотришь, как они
стоят, стройненькие, румяненькие, с офигительным чувством собственного
достоинства, - и сразу хочется петь и смеяться как дети.
- Может, еще не поздно отказаться? - вдруг спросила я.
- Поздно, - обреченно ответил Нимотси, скрипнув зубами. - Поздно,
будь все проклято! Вот не думал я, что именно для этого рода деятельности
родила меня моя многострадальная мама.
- Но ведь эта работа не навсегда...
- Очень на это надеюсь. Тебе мужик позвонит, Александром
Анатольевичем звать. Отдавать сценарии будешь ему.
- Редактор, что ли? - высказала наивное предположение я.
- Ага. Судя по рэкетирской репе. Ему бы только горячим утюгом по
предпринимательским животам елозить, бабульки выколачивать.
- Ты меня пугаешь, Нимотси...
- Ага. "Страх съедает душу". Чей фильм?
- Фассбиндера. Райнера Вернера.
- Молодец, нюх не потеряла... Я сам боюсь, но ужасно хочется по
вечерам морепродукты трескать. Каждый Божий день.
Мы долго стояли у таможенного пропускника. Нимотси обнял меня и
накрыл полами пальто. От него пахло мерзким, почти женским потом. Я вдруг
почувствовала, что и этот запах, один из немногих запахов других людей в
моей жизни, уходит от меня надолго, может быть - навсегда. Если Нимотси и
вернется - то вернется другим, иначе какой смысл возвращаться?.. Я
подумала о том, что всегда остаюсь, остаюсь на месте, вне зависимости от
контекста событий. И если мертвому Ивану вдруг придет шальная мысль
вернуться в этот мир, то он найдет меня там же и такой же, какой оставил,
разве что я буду закрашивать седину дешевой копеечной хной... Я еще крепче
прижалась к Нимотси и закрыла глаза.
- Надо же, - извинительным тоном прошептал Нимотси, - взопрел весь,
как мышь перед линькой.
- Мыши не линяют.
- Много ты знаешь, энциклопедистка!
- Про мышей - много.
Он крепко сжал меня и ткнулся лицом в волосы. Потом порылся во
внутреннем кармане пальто и достал маленькую любительскую фотографию:
- Вот. Это тебе. У меня их две было. Одну себе оставляю, как память о
нас, дураках. Чую, что больше ничего от нас в памяти истории искусства не
останется, кроме этой любительщины.
Поборов искушение и не взглянув на фотографию, я сунула ее в карман
плаща - сейчас главным был Нимотси.
- Ну, - улыбнулся он, - похристосуемся, что ли, Мышь? По-нашему,
по-порнографически?..
Он крепко поцеловал меня в губы - так неожиданно, что я ответила на