"Виктория Платова. Битва божьих коровок" - читать интересную книгу автора

Кирюша свел счеты с жизнью.
- Не открою, - сама себе сказала Настя. - Не открою. Никогда. Ни за
что.
И открыла.
Ничто в ванной не напоминало о случившейся здесь трагедии. Стиральная
машинка в углу, сдвинутая пластиковая занавеска в веселеньких пляжных
человечках ("bye-bye, sunny boy"), широкая полка с зеркалом, бритвенный
станок, кремы - до бритья и после; банка геля, оранжевая мыльница,
ножницы, поролоновая мочалка в виде сердечка, одинокий шлепанец на полу.
И махровый халат на вешалке.
И выкрашенный водоэмульсионкой змеевик трубы с едва заметной, но
довольно широкой царапиной.
Именно здесь...
Настя прыгнула в ванну, задернула улыбающихся "санни-боев" и только
потом начала раздеваться, перебрасывая вещи через занавеску. А затем,
свернувшись клубком на дне, пустила воду. Можно было зажмуриться, сунуть
ладони под струю и представить, что Кирилл варит кофе на кухне. Можно было
растереть спину мочалкой-сердечком и представить, что Кирилл валяется на
диване в комнате. Можно было исподтишка побрить подмышки его "Shick'oM" и
представить, что Кирилл вышел за вином в честь приезда сестры...
Да мало ли какую еще бытовую сценку можно было представить, мало ли
какую утешительную не правду можно было придумать!.. Но весь ужас ситуации
был не в том, что Настя опоздала приехать.
А в том, что ее здесь никто не ждал.
Она протерла мутное от пара зеркало и, близко придвинув к нему лицо,
начала изучать собственное отражение. Она не делала этого лет пять, а то и
больше. И теперь пожинает плоды. "Тупая деревенская баба" и "мамаша" - вот
и все комплименты, которыми удостоил ее, этот город. Но ведь не будешь
хватать за руки всех его представителей и объяснять, что тебе всего лишь
тридцать!..
Это все юг и постоянное солнце. Юг иссушает кожу и оставляет на ней
светлые бороздки морщин. Юг - самый изощренный серийный убийца, он не
оставляет женщинам никаких шансов.
Настя перевела взгляд на ключицы. Именно здесь, под ключицами, и
проходила граница дозволенного и недозводенного в их семье. Обуглившиеся
до самых плеч руки, обуглившаяся до самых ключиц шея и бледная грудь;
загар и отсутствие загара мирно сосуществуют. И именно по этой идеальной
выкройке подбираются все ее летние майки и футболки. Открытый ворот и
короткие рукава - вот и все, чего добилась освобожденная женщина Востока.
Настя принялась яростно стирать мочалкой грань между черным и белым.
Напрасный труд. Она убедилась в этом через полчаса, а убедившись,
решила вылезать из воды. Уже перебросив ногу через край ванны, она
вспомнила, что ее собственное полотенце осталось на, кухне, аккуратно
разложенное на табуретке. И что никаких других полотенец в ванной нет.
Одинокий халат и одинокий шлепанец - вот и все имеющееся в наличии.
Не мешало бы найти ему пару.
Настя вытащила швабру, стоящую за стиральной машинкой, и принялась
шарить ею под ванной. Первой в ее руки приплыла пустая бутылка из-под
джина (во всяком случае, именно так было написано на этикетке). Потом
пришел черед окурков и каких-то журналов с голыми девицами. Шлепанец так и