"Плотин. Эннеады " - читать интересную книгу автора

можем ли мы сделать из этого вывод, что душа - формообразующий эйдос тела?
Если да, то, значит, она - отделимая форма, каковой и подобает быть тому,
что пользуется. Тогда ее можно уподобить образу секиры, приданному железу:
если из этого их соединения рождается секира, то действовать будет именно
определенным образом сформированное железо. Значит, именно телу следует
приписать все общие телу и душе страсти, но не телу вообще, а природному
телу, обладающему силой жизни. А "потому нелепо говорить, что душа прядет,
равно как и то, что она желает и страдает; но делает это скорее всего
животное"*.
* Аристотель. "О душе".
Но что есть животное: просто живое тело, или общность тела и души, или
же нечто третье, произошедшее от того и другого? В любом случае необходимо,
чтобы душа либо, будучи причиной появления в теле страстей, сама оставалась
бы бесстрастной, либо же испытывала бы то же, что и тело; а если бы
испытывала, то испытывала бы или те же страсти, или какие-то им подобные, но
все же в чем-то другие.
Что касается самого живого тела, то мы его рассмотрим позднее. Сейчас
же исследуем, как может страдать соединение тела и души. Возможно, все дело
заключается в особом расположении тела, так что страсти проходят как бы
сквозь него, вплоть до ощущений, последние же доходят и до души? Но как
возникают сами ощущения? Быть может, источник всего - суждения и мнения,*
так что зло появляется или из нас же самих, или из чего-то нам близкого,
наполняя собою и тело, и все животное целиком? Но и тогда остается неясным,
чему принадлежат эти мнения: душе или смеси. Кроме того, само по себе
суждение о зле еще не порождает горестных страстей; ведь мнение может
существовать, не вызывая никаких аффектов, как, скажем, раздражение на
кого-либо не всегда порождается мнением о том, что тот тебя презирает, а
мнение о благе не у всех вызывает стремление к благу. Кроме того, это еще
никак не объясняет, каким образом душа и тело получают страсти сообща.
* Подобную доктрину отстаивала стоическая школа.
Но, может быть, желание порождается самой способностью желать,
страсть - страстностью, и вообще все стремления - способностью к таковым? Но
тогда аффекты принадлежат не смеси, а только душе. Или все же и телу? Ведь
кровь и желчь должны воспламеняться, чтобы тело, приведенное в
соответствующее состояние, вызывало как бы жажду, подобную любовной. С
другой же стороны, стремление к благу - это не общая страсть, но
принадлежащая лишь душе. Выходит, что у различных стремлений и основание -
различно? И когда человек стремится к любви, то желает ее именно человек?
Впрочем, и это не исключает, что желать может и сама способность желать. Но
как? Так ли, что вначале возжелает человек, а затем возникнет способность к
желанию? - нелепо, ибо без таковой не будет и самого желания. Значит,
способность первична. Однако, и тело должно быть вначале приведено в должное
состояние, иначе оно останется как бы в стороне.
Пожалуй, разумней всего было бы сказать, что существа действуют сами по
себе, но лишь благодаря присутствию способностей, сами же способности не
действуют и не страдают, а только направляют эти действия. Но если это так,
значит, когда то или иное животное, как соединение, страдает, то
"прилаженное" к нему жизненное начало может оставаться бесстрастным. А,
значит, сама жизнь принадлежит не душе, но соединению.
Жизнь такого соединения - это отнюдь не жизнь души, и ощущает не