"Уильям Плоумер. Сын королевы Виктории " - читать интересную книгу автора

Надо сказать, что прибытие Фрэнта в Мадумби нарушило некоторые привычки
Мак-Гэвина. Раньше, оставаясь в лавке один, когда жена была занята по дому,
а торговля шла вяло, - после полудня, например, в жаркую или дождливую
погоду, - шотландец был не прочь немного поразвлечься с менее взыскательными
из девушек, приходивших к нему за покупками. Он поддразнивал их, пока
выжидательное хихиканье не переходило в необузданные взрывы смеха, и, в
поисках их расположения, иногда даже позволял себе ущипнуть их за грудь или
хлопнуть по заду. Более смелые стали пользоваться этой слабостью, чтобы
получить от него подарок, ничего не давая взамен, и, указывая на тот или
иной предмет, кричали, подобно дочерям Ненасытности:* "Дай, дай!" Если
Мак-Гэвин настолько забывал свои коммерческие принципы, что дарил им бусы
или испорченную губную гармонику, они тут же просили что-нибудь еще,
преисполненные решимости выманить у него всё, что удастся. Он отказывал им,
но они не уходили и, облокотившись на прилавок, канючили до тех пор, пока он
не начинал опасаться, что в лавку войдет жена. Тогда он внезапно впадал в
страшную ярость. Побагровев, дрожа от бешенства, он принимался молотить
кулаками по прилавку, изрыгая угрозы и оскорбления, а если и это не
действовало, просто выталкивал женщин за дверь. Две из них особенно часто
доводили ею до исступления, а затем с визгом и смехом спасались бегством; их
большие голые груди колыхались из стороны в сторону, из глаз текли слезы. Но
Мак-Гэвину это надоело, и еще до приезда Фрэнта он почти прекратил свои
забавы. Когда появился Фрэнт, Мак-Гэвин твердо решил вести себя прилично, по
крайней мере в присутствии помощника; он хотел, чтобы молодой человек с
первого дня отдавал всё внимание работе, а не возился с черными женщинами.
Но теперь, убедившись в том, что Фрэнт, как выражался Мак-Гэвин, человек
"стойкий", он снова готов был приняться за старое, тем более что его жена,
эта веснушчатая карга, у которой и пищеварение и характер день ото дня
становились хуже, никак не могла служить для него достаточным тормозом.
______________
* Из притч Соломона (гл. XXX).

Фрэнт был потрясен до глубины души, когда впервые на его глазах
Мак-Гэвин начал бесцеремонно тискать толстую девушку негритянку. Не то чтобы
по природе он был не в меру стыдлив, просто он не привык к таким вещам, к
тому же открытие, что у Мак-Гэвина слова не всегда сходятся с делом,
казалось, отчасти оправдывало и его, Фрэнта, намерения. А тут еще ему пришло
в голову, что Мак-Гэвин может оскорбить скромность Серафины; мысль о том,
что налитые кровью, слегка навыкате глаза торговца вдруг остановятся на ней,
привлеченные ее врожденной грацией, вызвала в нем яростный протест. Но Фрэнт
не промолвил ни слова. После того как девица Мак-Гэвина удалилась, тот
подошел к Фрэнту и сказал:
- Не сердитесь, Фрэнт, что я об этом спрашиваю, - но разве вам время от
времени не нужна женщина?
Реакция, которую это замечание вызвало у Фрэнта, была более чем
неожиданная.
- Нужна, - спокойно ответил он, - но не черная.
И он разразился потоком оскорблений по адресу туземцев. Он говорил, что
скорее возьмет в руки жабу, чем коснется черной женщины; говорил, что они
грязные, что от них дурно пахнет, что они не лучше животных; говорил, что
белые и черные, по его мнению, стоят на противоположных полюсах и ни в коем