"Плутарх. Пелопид и Марцелл " - читать интересную книгу автора

случившимся, ничего толком не зная, фиванцы ждали рассвета. И тут
спартанские начальники, по общему суждению, совершили ошибку: им следовало
сразу же сделать вылазку и напасть первыми - ведь их отряд насчитывал около
полутора тысяч воинов, да еще из города к ним сбегалось много людей, - но
крик, и пламя, и огромные толпы, стекающиеся отовсюду, испугали их, и они
остались на месте, в Кадмее. С наступлением дня из Аттики прибыли
вооруженные изгнанники, и открылось Народное собрание. Эпаминонд и Горгид
ввели Пелопида с товарищами, сопровождаемых жрецами, которые несли священные
венки и, простирая к согражданам руки, призывали их постоять за отечество и
за своих богов. Собрание же, рукоплеща, поднялось и встретило этих мужей
радостными криками, видя в них своих благодетелей и спасителей.
13. Вслед за тем Пелопид, избранный беотархом {9} вместе с Мелоном и
Хароном, приказывает немедленно окружить крепость кольцом укреплений и
начать приступ со всех сторон одновременно, спеша изгнать лакедемонян и
очистить Кадмею до того, как подойдет войско из Спарты. И он торопился не
напрасно: спартанцы, беспрепятственно покинув Беотию {10} согласно
заключенному договору, уже в Мегарах встретились с Клеомбротом, который во
главе большого войска двигался к Фивам. Из трех наместников, правивших
Фивами, двоих - Гериппида и Аркисса - лакедемоняне приговорили к смерти, а
третий, Лисанорид, заплатил огромный штраф и покинул Пелопоннес.
Этот подвиг и подвиг Фрасибула греки называли "братьями", имея в виду
удивительно сходные в обоих случаях храбрость участников, опасности, которые
им грозили, остроту борьбы и, наконец, благосклонность судьбы. Трудно
назвать другой пример, когда бы горстка людей, лишенных всякой помощи и
поддержки, благодаря лишь природной отваге, одолела противника, настолько
превосходящего их числом и силою, оказав неоценимые услуги отечеству. Но
подвиг Пелопида делает особенно славным последовавшая за ним перемена
обстоятельств. Война, разрушившая величие Спарты и покончившая с господством
лакедемонян на суше и на море, началась с той ночи, когда Пелопид, не
захватив ни единого караульного поста, не овладевши ни стеною, ни крепостью,
но просто явившись с одиннадцатью товарищами в частный дом, расторг и разбил
(если воспользоваться образным выражением для описания истинных событий) узы
лакедемонского владычества, считавшиеся нерасторжимыми и несокрушимыми.
14. Итак, когда большая спартанская армия вторглась в Беотию,
устрашенные афиняне отказались от союза с Фивами и, привлекши к суду всех,
кто держал сторону беотийцев, одних казнили, других отправили в изгнание,
третьих подвергли денежным штрафам. Положение фиванцев, оставшихся в полном
одиночестве, казалось крайне затруднительным, и Пелопид с Горгидом,
тогдашние беотархи, задумали снова поссорить Афины со Спартой при помощи вот
какой хитрости. Спартанец Сфодрий, прекрасный воин, но человек
легкомысленный, исполненный несбыточных надежд и неразумного честолюбия, был
оставлен с отрядом возле Феспий, чтобы встречать и брать под защиту тех, кто
пожелает бежать от фиванцев. Пелопид частным образом подослал к нему одного
купца, своего друга, с деньгами и устным предложением, - оно соблазнило
Сфодрия больше, чем деньги, - попытать удачи в деле более значительном,
нежели то, что ему поручено, и, неожиданно напав на беспечных афинян, отбить
у них Пирей. Ведь ничто не доставит спартанцам такой радости, как захват
Афин, а фиванцы обижены на афинян, считают их предателями и помогать им не
станут. Сфодрий в конце концов согласился и однажды ночью вторгся со своими
воинами в пределы Аттики. Он дошел до Элевсина, но здесь воины испугались,