"Плутарх. Лисандр и Сулла " - читать интересную книгу автора

вычеканена сова.
17. Гилипп, завершивший столь низким и позорным поступком свою прежнюю
великую и блестящую деятельность, добровольно оставил Лакедемон. Наиболее
проницательным из спартанцев его пример внушил страх прежде всего перед
властью денег, подчиняющей себе и незаурядных граждан. Лисандра стали
бранить и заклинали эфоров отречься, как от скверны, от золота и серебра,
несущих городу гибель. Вопрос был поставлен на обсуждение. По словам
Феопомпа, Скирафид (а по сообщению Эфора, Флогид) высказался за то, чтобы не
допускать в Спарту золотых и серебряных денег, а пользоваться только
старинными, унаследованными от предков. То были деньги из железа, которое
прямо из огня опускали в уксус: после такой закалки металл нельзя было
ковать, до того хрупким и ломким он становился. Кроме того, деньги эти при
большом весе и размерах имели весьма малую стоимость, были очень тяжелы, их
было трудно переносить с места на место. По-видимому, обычай пользоваться в
качестве денег железными или медными палочками в форме вертела был очень
древним. Поэтому для мелкой монеты и доныне удержалось название обола {17},
а шесть оболов называются драхмой, потому что в горсти умещалось как раз
столько этих монет. Друзья Лисандра стали возражать и приложили все усилия к
тому, чтобы деньги остались в городе. Постановлено было, однако, ввозить эти
деньги только для государственных надобностей, если же они оказывались во
владении у частного лица, ему грозила смерть. Как будто Ликург боялся денег,
а не страсти к деньгам! Между тем последняя не только не была уничтожена
запрещением, наложенным на частных лиц, но вследствие разрешения, данного
государству, крепко укоренилась: употребление денег давало понятие об их
ценности и внушало желание их приобрести. Честный человек не мог презирать
как безделку то, что, как он видел, пользуется уважением в государстве, и в
собственном хозяйстве считать ничего не стоящим предмет, столь высоко
ценимый в общественной жизни. Ведь строй частной жизни в гораздо большей
степени определяется общественными установлениями, нежели наоборот: ошибки и
страсти отдельных лиц приносят государству гораздо меньше зла. Испорченность
целого естественно влечет за собой ухудшение и отдельных частей, в то время
как погрешности отдельных частей встречают сопротивление со стороны здоровых
элементов и бывают ими исправлены. Грозный закон поставлен был стражем, не
допускавшим проникновения денег в дома спартанцев, но сохранить в душах
граждан стойкое равнодушие к деньгам не удалось: всем было внушено
стремление к богатству как к чему-то великому и достойному. За это мы
укоряли лакедемонян и в другом нашем сочинении {18}.
18. За счет полученной добычи Лисандр поставил в Дельфах медные
изображения - свое и всех навархов - и золотые звезды Диоскуров, позже,
перед сражением при Левктрах, исчезнувшие. В сокровищнице Брасида и
аканфийцев лежала триера длиной в два локтя, сделанная из золота и слоновой
кости, которую Кир послал Лисандру в качестве награды за победу. Дельфиец
Анаксандрид рассказывает, что Лисандр оставил в Дельфах вклад в сумме одного
таланта серебром, пятидесяти двух мин и одиннадцати статеров, что не
согласуется с единодушными свидетельствами о его бедности. Тогда-то Лисандр,
пользовавшийся такой властью, какой не имел до него ни один из греков, стал
проявлять заносчивость и самонадеянность, не соответствующие даже его
власти. Дурид рассказывает, что ему первому среди греков города стали
воздвигать алтари и приносить жертвы как богу и он был первым, в честь кого
стали петь пэаны. Начало одного из них таково: