"Плутарх. Фокион и Катон " - читать интересную книгу автора

принять расходы на себя.
32. В это время Полисперхонт, опекун царя, стараясь хитростью
расстроить планы Кассандра, прислал афинянам письмо с сообщением, что царь
разрешает афинянам восстановить демократическое устройство и хочет, чтобы в
государственной жизни, по обычаю предков, принимали участие все граждане.
Это был злой умысел, направленный против Фокиона. Предполагая подчинить
город своему влиянию - что вскоре и обнаружили его действия, - Полисперхонт
не надеялся достигнуть цели иначе, как добившись падения Фокиона, а он
должен был непременно пасть, если бы лишенные гражданства вновь появились на
государственном поприще и ораторским возвышением опять завладели доносчики и
своекорыстные искатели народной благосклонности. Послание Полисперхонта
взволновало афинян, Никанор хотел побеседовать с ними и, доверившись
Фокиону, который обещал ему полную неприкосновенность, пришел в Пирей, где
собрался Совет. Но Деркилл, командовавший стоявшим в Аттике войском,
готовился его схватить, и Никанор, заблаговременно узнав об этом, бежал,
недвусмысленно пригрозив, что в ближайшем будущем отомстит городу. Фокиона
порицали за то, что он не задержал Никанора и дал начальнику македонян уйти,
однако он сказал, что верит Никанору и не ждет от него никакой беды, если же
он и заблуждается, то ему легче стерпеть прямую обиду, нежели самому открыто
обижать другого. Если кто станет раздумывать над этими словами в применении
к самому себе, то, возможно, они покажутся безукоризненно благородными, но
коль скоро речь идет о человеке, рискующем судьбою отечества, о полководце и
главе государства, - не знаю, не погрешает ли он тем самым против более
высокого и важного долга, долга перед согражданами. Нельзя сказать также,
что Фокион пощадил Никанора, боясь втянуть Афины в войну, верность же и долг
помянул лишь для того, чтобы и македонянин из чувства долга хранил
спокойствие и не причинял афинянам зла, - нет, он, по-видимому,
действительно питал к Никанору огромное доверие. Он и раньше не желал
прислушиваться к многочисленным обвинениям против этого человека - доносили,
что Никанор стремится захватить Пирей, переправляет на Саламин наемников,
старается подкупом склонить на свою сторону кое-кого из жителей Пирея. И
даже теперь, когда Филомел из дема Ламптры внес предложение, чтобы все
афиняне находились в боевой готовности, в любой миг ожидая приказаний своего
полководца Фокиона, сам полководец сохранял прежнюю беспечность, пока
Никанор с вооруженным отрядом не выступил из Мунихии и не принялся обводить
Пирей рвом.
33. Последнее событие вызвало среди афинян громкое возмущение против
Фокиона, так что они с презрением отказались повиноваться, когда он хотел
двинуться с ними против македонян. Тем временем подоспел с войском
Александр, сын Полисперхонта, на словах - чтобы оказать городу помощь в
борьбе с Никанором, но по сути дела - чтобы попытаться захватить раздираемые
изнутри смутою Афины. Дело в том, что Александр привел с собою изгнанников,
и они сразу же оказались в городе, а к ним присоединились чужеземцы и все
лишенные гражданских прав, и составилось Собрание, беспорядочное и
чрезвычайно пестрое, на котором отрешили от власти Фокиона и выбрали новых
стратегов. Но, к счастью для себя, граждане обнаружили, что Александр, один,
без провожатых, много раз выходил за стену и беседовал там с Никанором, и их
свидания насторожили афинян; не случись этого - и город был бы обречен.
Оратор Гагнонид немедленно набросился на Фокиона и обвинил его и его
сторонников в измене, тогда Каллимедонт и Харикл в страхе бежали, а Фокион и