"Плутарх. Гальба " - читать интересную книгу автора

бросили под статуи Нерона, которые волокли через форум, и он был раздавлен,
Апония, одного из доносчиков, швырнули на землю и переехали повозками, на
которые грузят камень, многих растерзали в клочья, причем иных - без всякой
вины, так что Маврик, сенатор, пользовавшийся огромным и вполне заслуженным
уважением, заметил в курии: "Боюсь, как бы нам скоро не пожалеть о Нероне".
9. Так Нимфидий подвигался к цели все ближе и потому отнюдь не старался
опровергать молву, будто он сын Гая Цезаря, правившего после Тиберия. В
самом деле, Гай, еще подростком, был, по-видимому, близок с его матерью,
которая обладала приятной наружностью и родилась от вольноотпущенника Цезаря
по имени Каллист и какой-то швеи-поденщицы. Но, скорее всего, связь ее с
Цезарем относится ко времени более позднему, чем рождение Нимфидия, отцом
которого чаще называли гладиатора Мартиана. Нимфидия влюбилась в него,
привлеченная громкой славой этого человека, и, судя по внешнему сходству,
Нимфидий и Мартиан, действительно, были соединены кровным родством. Но
Нимфидию он, во всяком случае, признавал своей матерью, а между тем,
изображая свержение Нерона делом единственно лишь своих рук, он все
полученные награды - и почести, и богатства, и Спора, возлюбленного Нерона,
за которым он послал, еще стоя у погребального костра, когда тело убитого
императора еще горело, и с которым спал, обращаясь с ним как с законной
супругой и называя Поппеей, - все эти награды считал недостаточными и
исподволь прокладывал себе путь к императорской власти. Кое-какие шаги в
этом направлении он предпринимал в Риме сам, с помощью друзей, и некоторые
женщины и сенаторы тайно ему содействовали, а одного из своих приверженцев,
Геллиана, отправил в Испанию соглядатаем.
10. Однако ж у Гальбы после смерти Нерона все шло как нельзя лучше.
Правда, Вергиний Руф со своими колебаниями по-прежнему причинял ему
беспокойство: стоя во главе многочисленного и очень храброго войска, он к
силе своей присоединил теперь славу победы над Виндексом и, вдобавок,
усмирил и покорил всю объятую мятежом Галлию, которая составляет немалую
часть Римской державы, и Гальба опасался, как бы Вергиний не внял наконец
голосу тех, кто призывал его взять власть. Да, не было в ту пору имени
громче и славы блистательнее, ибо труды и заслуги Вергиния принесли Риму
избавление и от жестокой тираннии и от войны с галлами. Но он оставался
верен первоначальному своему решению и упорно признавал право выбора
императора за одним лишь сенатом, хотя, когда в лагере узнали о смерти
Нерона, не только солдаты обратились к Вергинию с прежним настоятельным
требованием, но и один из военных трибунов, находившихся в палатке
полководца, обнажил меч и крикнул: "Либо принимай власть, либо клинок в
грудь!" После того, как Фабий Валент, начальник одного из легионов, первым
привел своих людей к присяге на верность Гальбе, а из Рима пришло письмо с
рассказом о решениях сената, Вергиний, хотя и с величайшим трудом, уговорил
воинов признать Гальбу императором. Сам он радушно принял преемника,
назначенного Гальбой, Флакка Гордеония, передал ему войско и, выехав
навстречу императору, который был уже близко, присоединился к его свите. Его
приняли без какой бы то ни было враждебности, но и без особых почестей;
первому был причиною сам Гальба, несколько опасавшийся Вергиния, второму -
его приближенные, и главным образом Тит Виний, который завидовал Вергинию и
считал, что унизил его, но, неведомо для себя, оказал помощь доброму его
гению, задумавшему избавить этого человека от войн, от тревог и бедствий,
какие выпали на долю другим полководцам, и сберечь его для тихой жизни, для