"Плутарх. О "Е" в Дельфах" - читать интересную книгу автора

пять самых главных начал: сущее, тождество, различие, а четвертое и пятое
начала после них - это движение и неподвижность. В "Филебе"[37] же, применяя
другой способ разделения, он говорит, что первое начало - бесконечность,
второе - предел; из смешения их произошло все существующее; четвертое начало
составляет причина, по которой происходит смешение; о пятом он заставляет
нас догадываться, благодаря чему все смешанное приобретает снова способность
разделения и распадения. Я заключаю, что эти начала названы как отражения
первых, ведь рождение есть отражение сущего, бесконечность - отражение
движения, предел - отражение неподвижности, смешение их - отражение
тождества, разделение - отражение различия. Если же начала при том и другом
способе деления не совпадают, то все равно он мыслит их в пяти различных
видах.
Кто-то упредил в этом Платона и поэтому посвятил "Е" богу, как признак
и символ числа вселенной. Но также Платон заметил, что благо проявляется в
пяти видах, из которых первый - умеренность, второй - соразмерность,
третий - ум, четвертый - знания о душе, искусства и истинные представления,
пятый - наслаждение без примеси печали,[38] и он заканчивает это
рассуждение, цитируя орфиков: "Прекратите красоту пения на шестом
рождении"".[39]

16

"К этому сказанному для вас, - продолжал я, - "спою одну коротенькую
песню для людей сведущих"[40] из окружения Никандра. Ведь на шестой день
месяца..., когда ты ведешь пифию в Пританей, на первый из трех жребиев, а их
пять..., она бросает три, а ты два жребия... Разве это происходит не так?"
Тогда Никандр ответил: "Да, так, но причину этого нельзя разглашать
непосвященным".
"Конечно нет, - сказал я, смеясь, - до тех пор, пока бог не разрешит
нам, его жрецам, узнать истину. Но пусть это также будет добавлено к
сказанному в защиту числа "пять"".
Как помню, именно на этом я закончил свою речь, направленную на
восхваление арифметических и математических свойств буквы "Е".

17

Так как Аммоний сам видел в математике не ничтожнейшее дело для
философии,[41] он обрадовался моей речи и сказал: "Недостойно было бы с
чрезмерной скрупулезностью опровергать юношей, заметим только одно, а
именно: что каждое число предоставляет желающим восхвалять и воспевать его
немалые основания. Но зачем нужно говорить о других числах? Ведь на
посвященное Аполлону число "семь" будет потрачен целый день, прежде чем
удастся рассмотреть все его свойства. После этого мы объявим, что мудрецы
"воюют" против общего мнения и вместе с тем "против давнишней традиции",[42]
поскольку они, отказав числу "семь" в почетном месте, посвятили богу число
"пять", как более подобающее ему.
Я думаю, что буква "Е" не обозначает ни число, ни порядок космоса, ни
союз или какую-либо недостающую частицу речи, но она является независимым от
других частей речи обращением к богу, доводящим до сознания человека при
произнесении ее силу бога. Ведь бог обращается здесь к каждому из нас как бы