"Эдгар Аллан По. Преждевременные похороны" - читать интересную книгу автора

мыслишь, а есть лишь смутное представление, что жив и рядом, у постели,
люди, - я пребывал до наступления кризиса, который сразу возвращал меня к
действительности. А иной раз болезнь поражала меня внезапно и сразу. Вдруг
появлялась ломота, все во мне немело, начинало знобить, голова кружилась,
и я тут же терял сознание. А затем неделями только пустота, потемки,
молчание, и одно вселенское Ничто. Словно меня не стало на свете. После
подобных приступов я приходил в себя лишь постепенно и тем медленней, чем
внезапней они меня настигали. Как одинокий бездомный нищий, неприкаянно
проплутав по улицам долгую зимнюю ночь, ждет не дождется наступления дня,
так же и я томился, пока долгожданный рассвет не озарит душу.
В остальном же здоровье мое как будто не оставляло желать лучшего, да
и эти приступы в общем тоже не отражались на моем самочувствии, и
единственным болезненным симптомом была одна характерная особенность сна в
обычном, нормальном состоянии. Проснувшись, я обычно долго еще не мог
опомниться, ничего не соображал, был в полной растерянности, так как
умственные мои способности и особенно память восстанавливались не скоро.
Физически я нисколько не страдал, но душевным мукам не было конца.
Мрачные фантазии одолевали меня все больше. Я все твердил "об эпитафиях,
гробницах и червях". Я предался думам о смерти, и предчувствие, что меня
похоронят живым, преследовало меня неотступно. Эта страшная угроза,
нависшая надо мной, не давала мне покоя ни днем, ни ночью. Днем эти мысли
доводили меня до изнеможения, ночью - сводили с ума. Едва на землю сходила
зловещая мгла, меня начинало трясти от страха, я дрожал, как перья
плюмажем на катафалке.
Только после долгой, упорной борьбы, когда естество мое уже не
выдерживало бдения, сдавался я сну, весь содрогаясь при мысли, что, быть
может, проснусь я уже в могильном жилище. А заснуть - значило провалиться
в пучину кошмарных видений, над которыми, осеняя их огромными черными
крыльями, владычицей парила сама потусторонность.
Из бессчетного множества мрачных видений, которые мучили меня во сне,
приведу одно-единственное. Помнится, что в, тот раз мой каталептический
транс был необыкновенно долгим и глубоким. И вдруг чья-то ледяная рука
легла мне на лоб, и еле внятный голос шепнул мне на ухо слово "вставай!".
Я сел и выпрямился. Тьма была кромешная. Я не мог разглядеть того,
кто разбудил меня. И не в состоянии был припомнить, когда я впал в транс,
где остался лежать. Я все сидел, не двигаясь, силясь собраться с мыслями,
когда холодная рука грубо схватила мою в запястье и нетерпеливо рванула, а
прерывистый голос заговорил опять:
- Вставай! Разве я не велел тебе встать?
- А кто?.. - взмолился я, - кто ты?
- У меня нет имени в краях, где я теперь обитаю, - печально отозвался
голос, - я был смертным, теперь - демон. Я был беспощаден, а стал
жалостлив. Ты слышишь, как я дрожу. При каждом слове у меня зубы стучат,
но не от стужи в ночи бескрайней. А от невыносимого ужаса. Как ты можешь
мирно спать? Я не знаю покоя от вопля этих вселенских терзаний. Видеть их
свыше моих сил. Так вставай же! Вступим вместе в вечную ночь, и я отворю
перед тобой могилы. Не сама ли это скорбь?.. Смотри!
Я вгляделся, - и невидимый собеседник, все еще сжимавший мне руку,
заставил разверзнуться все могилы на земле, и в каждой засветилось слабое
фосфорическое свечение гнили, так что стали видны их сокровенные глубины,