"Георгий Георгиевич Почепцов. История русской семиотики до и после 1917 года" - читать интересную книгу автора

информации, который содержится в слове за пределами нашего осознавания.
Символизм в этом плане отсылался Вяч.Ивановым к первоначальному,
обрядовому, синкретическому искусству. Эту связь он видел в следующих
явлениях:
"1) в подсказанном новыми запросами личности новом обретении
символической энергии слова, не порабощенного долгими веками служения
внешнему опыту, благодаря религиозному преданию и консерватизму народной
души;
2) в представлении о поэзии, как об источнике интуитивного познания, и
о символах, как о средствах реализации этого познания;
3) в намечающемся самоопределении поэта не как художника только, но и
как личности -- носителя внутреннего слова, органа мировой души,
ознаменователя сокровенной связи сущего, тайновидца и тайнотворца жизни"
(Иванов Вяч. Заветы символизма // Аполлон. -- 1910. -- No 8. С.12-
13).
Таким образом, символизм не только внес символ в инструментарий
современности, он также привлек внимание к возможному пути вслед за
символом, к пути интуитивному, а не только рациональному. Однако каждый
отвоеванный кусочек интуитивного познания в результате, как правило,
рационализируется, ведь о нем повествуют, к нему призывают. Как писал
Андрей Белый: "форма -- не только форма, но и как-то содержание,
содержание не только содержание, но и как-то форма" (Белый А.
Мастерство Гоголя. -- М.; Л., 1934. С.40).
Сходно высказывался и Г.Г.Шпет: "То, что дано и что кажется
неиспытанному исследователю содержанием, то разрешается в тем более сложную
систему форм и напластова-


символический компонент 47
ний форм, чем глубже он вникает в это содержание. (...) Мера
содержания, наполняющего данную форму, есть определение уровня, до которого
проник наш анализ" (Шпет Г.Г. Эстетические фрагменты. -- Пг., 1923.
С.101).
Андрей Белый (Борис Николаевич Бугаев) (1880-1934) был не только
теоретиком, но и практиком символизма, поэтому его мнение здесь весьма
уместно. Он тоже увлекался мистикой, был учеником Р.Штайнера. Он
писал:
"Теософия есть систематика систематик; она -- как бы вне-мирный взгляд
на мир и природу человека; она ничего не преображает, не преодолевает, ее
смысл в завершении, она завершает бессмыслицу: систематизирует сумму
бессмысленно возникших образов, форм и норм" (Белый А. Символизм как
миропонимание. -- М., 1994. С.44). И даже религию он определяет как "систему
последовательно развертываемых символов" (Там же. С.247).
Как же определяет слово как символ Андрей Белый? В своем
определении он явно выходит на определение знака с точки зрения
семиотической. Он писал: "Слово -- символ;
оно есть понятное для меня соединение двух непонятных сущностей:
доступного моему зрению пространства и глухозвучащего во мне внутреннего
чувства, которое я называю условно (формально) временем. В слове создается
одновременно две аналогии: время изображается внешним феноменом -- звуком;