"Николай Михайлович Почивалин. Моя сберегательная книжка (рассказ)" - читать интересную книгу автора

поправляя или просто трогая зеленые маковки, начинает вышагивать с одного
конца питомника на другой.
Я знаю, что это надолго. Проведав отдыхающую в тени Ночку, я хожу по
опушке, собираю ягоды или просто слушаю, как шумит лес. Это ведь только
неумные люди выдумали, что в лесу скучно!
...Ну вот я и кончил рассказ о лесе, о людях, которые в нем когда-то
работали, о времени, из которого наконец возвращается пенсионер-лесничий,
мой отец.
- Лес, настоящий лес! - возбужденно говорит он, молодо блестя глазами.
Брюки у него в колючках, на черном пиджаке лежат зеленые иголки хвои, и
я понимаю, как хорошо у него на душе. Говорят, что лесоводы никогда не
видят плодов рук своих, - отцу в этом отношении повезло. И повидал, и
наговорился...
На месте шпалорезного завода теперь стоят новые дома, почти
дотянувшиеся длинной, в один ряд, улицей до соседнего села Езикеева. Не
работает лесозавод промартели; несколько лет назад, отслужив свою службу,
перестала дымить труба спиртозавода, но Поспеловка продолжает расти. Здесь
- центр укрупненного колхоза "Мечты Ильича", объединяющего четыре
близлежащих села, и дела в нем идут неплохо.
Вместо бывшего учлеспромхоза, ликвидированного в 1936 году, сейчас
работает небольшое лесничество: естественно, что многие былые службы
оказались ему совершенно ненужными. На месте двух больших конюшен вьются
тыквенные плети, с крупными кремовыми звездами позднего цвета, голубеют
кочаны капусты, не осталось магазина, на прочерневших окнах бывшей конторы
белеют занавесочки...
Мы разговариваем с молодым лесничим, допытываясь, не знает ли он кого
из старых рабочих. Лесничий каждый раз пожимает плечами, и тут происходит
первая приятная встреча.
- Да что ты! А батюшки! - пораженно всплескивает руками пожилой человек
с обросшим подбородком. - Да неужто правда?
Это бывший кучер Андрей Иванович Князев, случайно оказавшийся
неподалеку, - заметно постаревший, но все такой же сухонький и проворный.
Ездил он на разъездных "начальнических" лошадях, был у нас в доме своим
человеком и сейчас растроган встречей так же, как и мы.
Не слушая никаких доводов. Андрей Иванович забирается в "Волгу" и везет
нас к себе домой обедать.
- А чего ж не жить? - громче, чем требуется, все еще не опомнившись
после неожиданной встречи, рассказывает он. - Пенсию получаю, домишко
купил, Пo сыновьям в гости езжу!..
"Здравствуй, Поспеловка, здравствуй!" - незаметно киваю я из окна
машины и почему-то внимательно смотрю на высокого, в сапогах и помятом
мешковатом пиджаке, человека, уступающего нам дорогу.
Наши взгляды встречаются; на озаооченном лице человека мелькает
недоверчивое выражение, и я, еще не узнав его, выскакиваю из машины.
- Колька, ты? - спрашивает широкоплечий детинушка, делая шаг вперед.
- Я! А ты - Лешка?
- Точно! - хохочет он, тиская в огромной ладони мою руку. - А очки
зачем надел?
- Поезжайте, - машу я своим, - мы придем!..
Вслед за машиной, поминутно останавливаясь, мы идем по селу, и на мою