"Фредерик Пол. Чума Питонов" - читать интересную книгу автора

от большинства людей, не ; были деморализованы событиями последних лет. Даже
забор украшали какие-то замысловатые фигурки. Бородач вернулся со скромно
одетой девушкой лет пятнадцати, высокой и стройной, с крупным подбородком и
овальным лицом.
- Гай, тут нечего особенно раздумывать, - сказала она рябому человеку.
- Мэгги, мне впустить его? - спросил он.
- Почему бы и нет, Гай? - пожала она плечами, глядя на Чандлера с
интересом, но без симпатии.
- Проходи, незнакомец, - сказал тот, кого назвали Гаем, и повел
Чандлера через маленькую прихожую в огромную гостиную высотой в два этажа и
с трехметровым камином.
Сначала Чандлер решил, что случайно попал на поминки. В комнате
несколькими рядами стояли стулья, большая часть которых была занята. Чандлер
вошел сбоку, но все сидевшие уставились на него. Он спокойно оглядел
собравшихся. Не в первый раз ему приходилось отвечать на взгляды множества
людей.
- Входи, незнакомец. - Бородач подтолкнул его сзади. - Познакомься с
жителями Орфализа.
Чандлер едва расслышал его. Ничего подобного он не ожидал. Это было
собрание, словно сошедшее с карикатуры Домье "Заседание по четвергам
Литературного кружка". Старики с одутловатыми лицами, молодые женщины с
лицами ведьм. И все эти лица выражали беспокойство, усталость и страх.
Большинство имело те или иные физические недостатки: у одних были
забинтованы ноги, у других - руки, третьи просто постоянно морщились от
боли.
- Входи, незнакомец, - повторил бородач. В руке у него был пистолет.


Глава 4


Чандлер сел в дальнем углу и стал осматриваться. "Сейчас таких колоний,
наверное, уже тысячи, - думал он, - дальние коммуникации нарушены, и мир
стал раздробленным".
Люди просто боялись, и вполне оправданно, жить большими группами,
которые привлекали злых духов. Мир влачил жалкое существование, но все его
члены были парализованы; глобальная лоботомия лишила мир мудрости и цели.
"Если они вообще у него были", - равнодушно подумал Чандлер.
Конечно, в прежние времена было лучше. Правда, иногда казалось, что мир
стоит на грани катастрофы, однако ему грозило лишь саморазрушение. И вот
настало Рождество.
Это началось в Рождество, и первое Знамение явилось по национальному
телевидению. Старый Президент, полный, лысеющий и очень серьезный, выступал
с обращением к народу. Он призвал граждан проявить добрую волю и попросил
всех пользоваться только искусственными деревьями во избежание опасности
пожара в случае ядерного удара. Он внезапно умолк на середине фразы;
двадцать миллионов зрителей увидели, как он ошеломленно огляделся по
сторонам и невнятно пробормотал нечто вроде: "Disht dvornyet ilgt". Потом он
.взял лежавшую на столе перед ним Библию и запустил ею в камеру.
Последнее, что увидели телезрители, были стремительно увеличивавшиеся