"Владимир Покровский. Скажите "Раз"!" - читать интересную книгу автора

разве так уж сильно отличается Северный полюс от Южного? Ну, Черный, ну,
мастер, что он делает с нами!
Верин муж заметил, что люди раскачиваются, подчиняясь своему
собственному ритму, а вовсе не тряске вагонной, что ритм захватывает его,
пытается проникнуть внутрь, и он твердо решил выйти на следующей остановке.
Ему очень было не по себе. Черный полностью отключился, он с этими
сумасшедшими, ну его, Черного, а с ним и всю телепатию заодно, или как там
они ее называют!!!
Правды, прррравды хотелось! Что превыше всего на свете? И органной
музыкой - пра-а-авда! Что гнуснее всего на свете? Как предаварийный скрип
тормозов - ло-уо-уо-уооооожь! Глубже, глубже докопаться, все раскопать. Вот
здесь, например - купил себе новые часы, потому что старые плохо шли -
неправда, глубже - старые шли не так уж плохо, но хотелось поновее - еще
неправда, еще глубже - мелочь какая-то, мелочь - а в глубине главное, вот
здесь, чую - все вместе, как мяч, перебросили! - хотел настоять на своем,
тоже человек, тоже имею право - теперь уже ближе, где-то здесь, еще, еще! -
мелкая месть, за что, кому, вот она, ложь в самом начале, сейчас разберемся,
все вместе, ну-ка?
Поезд притормозил и толпу бросило вперед. Верин муж и сам не понял,
каким образом его отлепило от двери, отнесло о Черного, зажало между двумя
застывшими истуканами. Мертвая тишина, поскрипывание под полом, но,
казалось, рев не утих и даже усилился. Чьи-то теплые руки бесцеремонно
шарили в голове, он задыхался от духоты и мельтешения образов. Черный, боже
мой, где же Черный? И сердце болело, и ноги. Как говорится, болело все.
Это кто там скрывается, кто прячет свои мысли от нас - сотня Черных
всполошилась - это мой друг, не трожьте его, он здесь случайно, он не наш,
на что сказали ему, какой он друг тебе, он твой враг и соперник, он держит в
сердце месть и не мстит тебе только из страха - нет, не трожьте его - мы
знаем, но согласись, невозможно - и тысячи тысяч Черных из разных концов
вагона умоляли, грозили, а миллионы миллионов других соглашались, но уже
нарушилось равновесие Правды, уже проникла ненавистная ложь, так как
согласие было дано из вежливости и немножко из страха, и это тоже было
поставлено в счет другу Черного, а друг этот испуганно жался в испуганном
уголке сознания - стойте, кричали Черные, зачем он вам, он сейчас сойдет и
мы продолжим нашу великолепную, нашу восхитительную игру, но остальные
сказали - ты лжешь, ты не находишь нашу игру восхитительной, и сами Черные
тоже сказали друг другу - ты лжешь, ты не так уж хочешь, чтобы его не
трогали. Но ведь он не согласен, он категорически против, он - в последнюю
очередь и в конце концов он просто может не выдержать самого себя, я сам это
сделаю, но потом. И Черные начали спорить друг с другом, а остальные
повернули свои глаза к тому, кто скрывал свои мысли.
Не надо! Зачем?!
Сначала верин муж почувствовал нарастающую тревогу, потом показалось
ему, что окружающие активно, даже с какой-то радостью ненавидят его. Качание
прекратилось, все замерли. Полная, жуткая тишина.
И множество голосов, множество воспоминаний вдруг выплыло на
поверхность, самых ничтожных, забытых самым тщательным образом. Он выпучил
глаза, открыл рот, схватился за сердце.
- Ду-у-ушна!
И то, чем он гордился всю жизнь, и то, чего он стыдился, и то, чего