"Игорь Поль. Личный номер 777" - читать интересную книгу автора

сухопутным аллигатором или прострелить башку летучему ящеру.
"Если бы твой отец слушался меня и не экономил на дроидах, - со слезами
на глазах говорила мать Брука, - то не ездил бы по полям в одиночку и
остался бы жив".
Много позже Брук пришел к выводу, что дело было вовсе не в скупости или
гордыне родителя. Брук-старший погиб из-за своего чувства ответственности
перед семьей, храня верность традициям фермерства и олицетворяя собой пример
несгибаемого человека, стремившегося диктовать свою волю обстоятельствам и
не выказывая страха, как и полагается мужчине.
Мать Брука отказалась от помощи родни, приняла хозяйство на свои плечи
и стала вести замкнутый образ жизни. Соседи уважали ее за мужество и
твердость характера, дроиды любили за щедрость, однако боялись ее мягких
выговоров больше, чем прежде грубой брани хозяина, и старались без нужды не
попадаться ей на глаза.
Через год маму убил ядовитый ястреб.
Брук не остался нищим, его наследство составляла круглая по городским
меркам сумма, которая складывалась из страховых премий, семейного пая в
фонде взаимопомощи и накопительных вкладов, сделанных отцом сразу после
рождения мальчика. Дед также завещал ему немалые деньги в земельных
сертификатах. Однако все завещания были составлены так, чтобы до
совершеннолетия и женитьбы Брука ему шли только проценты. Тем временем
семейная ферма, находившаяся в залоге у банка, пошла с молотка. Теперь всеми
делами на землях Адамсов заправляли дальние родственники. Такие дальние, что
Брук ни разу с ними не встречался.
Его взяла на воспитание тетя Агата - сестра матери, коренная горожанка,
вышедшая замуж за состоятельного владельца адвокатской компании. Магистрат
назначил ее опекуном мальчика.
Агата и Антонио были добропорядочной семейной парой, никогда не
демонстрировавшей взаимных чувств, детей у них не было, и у Брука порой
складывалось впечатление, что его тетя испытывает больше привязанности к
своей болонке, чем к мужу. Она поддерживала в двухэтажном доме на Тополиной
улице такую чистоту и порядок, каких не бывает даже в операционной.
Категорически не одобрявшая нравов фермерской вольницы, тетя Агата была
свято убеждена, что покой и дисциплина пойдут на благо племяннику, а потому
воспитание Брука походило на долгое лечение в военном интернате для
умственно неполноценных сирот, в котором по странному капризу судьбы он
оказался единственным воспитанником.
Ее система основывалась на двух принципах: мальчик должен был
находиться под постоянным присмотром и набираться культуры, чтобы поскорей
забыть последствия дурного окружения. В свободное время он был обязан
читать, рисовать или слушать камерную музыку; на завтрак есть овсянку или
кукурузные хлопья. Вместо футбола он играл в крикет с приходящим тренером;
ему запрещали лазить по подвалам и пожарным лестницам, ездить на монорельсе
и общаться с детьми из сомнительных семей. Пистолет у него отняли -
городская полиция с неодобрением относилась к тому, чтобы дети разгуливали
по улицам с оружием под мышкой. Тетя также наложила запрет на ножи и прочие
опасные предметы, не исключая лазерных указок, записала его в муниципальную
библиотеку и стала учить разговаривать так, как это делали "культурные
люди". Она хотела, чтобы он получил хорошее образование, достиг положения в
обществе и хотя бы отчасти восстановил доброе имя семьи, запятнанное