"Борис Николаевич Полевой. Полководец (Биографическая повесть маршала Советского Союза Ивана Степановича Конева) " - читать интересную книгу автора

четко прочерчены в Тегеране и уточнены в Ялте. Наступали мы, как помните,
неплохо. Помощи не требовали. Да и не им, а нам предстояло штурмовать
Дрезден. И вдруг вот эти налеты на открытый город! Самые большие налеты,
сделанные ими за всю войну. Возмездие? Так зачем же бить по открытому
городу? С военной точки зрения это полная нелепость. С точки зрения
общечеловеческой - варварство. Да, у этих руин есть над чем призадуматься.
Когда машины наконец пробрались через разбомбленный центр в
совершенно сохранившийся район богатых особняков, а затем вышли на
знакомую уже нам дорогу, лежавшую по-над Эльбой, все вздохнули свободно.
Легкие жадно хватали воздух, напоенный соками влажной земли, свежей
сыростью эльбинской поймы. Сады буйно цвели за невысокими решетчатыми
заборами, и не было им никакого дела до только что отшумевшей страшной
войны.
Казалось, война обошла этот край. Впрочем, это почти так и было. Тут
все осталось цело, и лишь белые простыни, свешивающиеся с балконов, с
окон, напоминали о состоявшейся капитуляции.
По пути наш искусствовед рассказал нам о Кёнигштейне, этом
замке-крепости, где были отысканы сокровища. Машины приближались к
знакомому памятному распадку, в котором совсем недавно хранились сокровища
Дрезденской галереи.
- Может быть, остановимся поглядеть?
- Там уже нечего глядеть, - усмехнулся командующий. - Все картины
теперь в надежном месте, стоят на просушке, и над ними колдуют лучшие
реставраторы Москвы и Ленинграда... А ведь что там ни говори, вовремя мы
освободили мадонну Сикстинскую, - продолжал он. - Мне доложили, что
сырость сильно попортила почти все картины, что на иных краски отстают от
полотна... Ну теперь-то они в верных руках. Мы с Иваном Ефимовичем
Петровым, когда выпадет свободный час, ездим их смотреть. Любуемся. Иван
Ефимович, кстати говоря, большой любитель и ценитель живописи. С ним
интересно. И справочника не надо.
- Это точно. А знаете, товарищ маршал, такого трофея, как у нас, у
союзников нет. Говорят, они захватили все золото Рейхсбанка. Но ни за
какое золото таких картин не купишь, - рассуждал искусствовед. - Это будет
достойной компенсацией за музеи, картинные галереи, дворцы, которые
гитлеровцы разграбили и разрушили у нас.
Конев вновь поворачивается к нам с переднего сиденья и сурово смотрит
на офицера, высказавшего такое предположение.
- Вы так полагаете? - строго спрашивает он. - А я вот уверен, что
правительство наше на это не пойдет. Хотя, вероятно, это было бы
справедливо.
- Но ведь немцы сколько всего у нас награбили? Сколько наших
национальных ценностей из-за них погибло?
- Не немцы вообще, а гитлеровцы. А мы не можем поступать, как они.
- Но позвольте, товарищ маршал, а Наполеон? Он ведь, отступая, тащил
с собой сокровища Московского Кремля на двадцати пяти подводах. И,
убедившись, что не дотащит, утопил в каком-то озере. А англичане? Сколько
они всего награбили для своего Британского музея! Я ведь эти коллекции
знаю. Даже мумии из могил крали.
- Вот именно. Награбили, нагребли, накрали... Мы советские воины, а
не наполеоновские вояки и не английские империалисты, - раздельно, будто