"Георгий Полонский. Дайте мне человека... (Рассказы) " - читать интересную книгу автора

Потом, уже не помню, как, мы оказались в кафе, и он заказал мне
мороженое, а себе воду.
- Почему ты меня сегодня балуешь?
- Подкупить хочу, - улыбнулся отец. - А зачем, знаешь? Чтобы ты
рассказал мне про маму...
- Что рассказал?
...Господи, я и так могу разреветься, я и так вижу все вокруг, словно
сквозь бельма, а тут еще - про маму...
- Ты знаешь, - вот у тебя даже лицо стало опрокинутое... Смешной ты
сейчас. Скажи, не бойся. Я знаю, ты ее болельщик, а не мой, но должен ведь
кто-нибудь когда-нибудь поболеть и за слабую команду... Он ведь бывает у
вас, правда? И часто?
Мороженое мое тает.
- Мама любит тебя. Одного тебя! - говорю я, и голоса своего не слышу.
- Ложь, - грустно говорит отец.
- Одного тебя! - кричу я, и на меня оглядываются.
- Ну хорошо, хорошо... Не реви...
Ему стыдно и противно. И до чего же плохо он выглядит...
- У вас свободно? - спрашивает одна из двух нарядных молодых женщин,
уже собираясь сесть.
- Нет, - говорит отец, - мы ждем товарища... Извините.
Нас оставляют в покое.
- Послушай... У меня есть сбережения, они на твое имя...
- Зачем ты это говоришь?!
- Чтобы ты знал. Почему не ешь? Оно растаяло...
Я гляжу на него, на эти родные мне, заострившиеся черты, и весь мир
кажется мне черным, есть только одно светлое и святое, одно-единственное -
это лицо... А вокруг - чудовища, маски, орангутанги, только мой умирающий
отец - человек!
Кончилось тем, что произошло какое-то затемнение в моей голове, и все
погасло.
А когда посветлело снова, я смутно увидел вокруг себя людей,
почувствовал мокрый носовой платок на лбу и чьи-то пальцы на своем
запястье...
- Это хроническое? - обеспокоенно спрашивали у отца чужие люди.
- Чепуха, нервы... Ему сказали, что у него появилась куча денег, вот он
и обалдел, - грустно пошутил мой отец.
1965 г.

Мой тесть

(опыт портрета)

У тестя голубые слезоточивые глаза и венчик младенчески легких волос на
затылке. Временами, после дневного сна, этот пух летает за тестем в виде
войлочной косички, на удивление длинной. Иной раз мне кажется, что я не
справлюсь с искушением подойти сзади на цыпочках и щелкнуть ножницами. Уж
очень вызывающе она торчит, эта косичка. Однако потом она опрятно убирается
куда-то внутрь и получается опять невозмутимо гладкая лысина.
Мы на даче. Дело идет к ночи. Женщины вымыли ноги и легли. А тесть,