"Алексей Полстовалов. Заточение " - читать интересную книгу автора

фантомы реальности, напоминают о том, что некогда я воспринимал мир
посредством зрения. Что же существует на самом деле - мрак, спрессованный в
четырех стенах до такой степени, что черная мгла становится почти осязаемой
на ощупь - или подернутые дымкой скалы и мрачные долины, населенные
странными крылатыми существами? Не являются ли более реальными извивающиеся
в пьянящем ритуальном священнодействии монстры, обладающие тысячами
различных форм и сами не имеющие облика? Или в действительности существует
лишь содрогающийся в зловещих пульсациях водоворот хаоса, поглощающий
бесформенные сгустки энергии, рожденные для единственной цели - питать
космический маэльстрем, чтобы фантастическое вращение не прекращалось во
веки веков?
... В последнее время я начал прислушиваться к какому-то невнятному
гулу, доносящемуся до меня сквозь стены. До сих пор тишина нарушалась лишь
маслянистым журчанием стекающей по камню жижи, внезапными шорохами и
отзвуком моих собственных шагов. Теперь, когда монотонный цикл чередования
ночных кошмаров и безрадостных часов бодрствования столь неожиданным образом
прерван, я с трепетом внимаю этим признакам жизни. Жизни, о существовании
коей я почти забыл! Кажется, я даже могу различить отдельные голоса в
повторяющихся через равные промежутки времени восклицаниях. Определенно,
некие силы постепенно приближаются к месту моего заключения. Намерены ли они
освободить меня из этой чудовищной тюрьмы? Возможно, друзья обнаружили мое
исчезновение и обратились к властям; совместными усилиями они установили мое
местоположение и теперь собираются разрушить ненавистную темницу и по
заслугам наказать злокозненного маньяка, на чьей совести, должно быть,
немало жертв? Так я рассуждал, в нетерпении припадая к богомерзким стенам,
надеясь с каждым новым доносящимся извне звуком различить какие-либо
знамения, подтверждающие оптимистические предположения.
Увы! По мере того, как возгласы становились громче и отчетливее, я
начал проникаться к ним непонятным отвращением. Было в их тембре или
звучании нечто отпугивающее. Я не сразу смог понять, что вызвало во мне
подобные ощущения, однако вскоре причины неприязни стали очевидны: голоса
принадлежали разумным существам, в этом не могло быть сомнения, но звуки,
что они издавали, почти ничего общего не имели с человеческой речью, язык
был мне совершенно незнаком. Собственно, я едва ли осмелюсь назвать языком
эти гортанные бормотания, чудным образом сочетающиеся с протяжным воем. Вой
начинался грозной басовой нотой, настолько низкой, что закрадывалось
подозрение, будто воспроизводимый звук находится за пределами диапазона
человеческого голоса, затем постепенно тон повышался до невообразимых
пределов: сатанинское глиссандо обрывалось в момент, когда слух уже
отказывался воспринимать истеричное верещание тысячи глоток! И так снова и
снова. Жуткий вопль - и тишина, как будто тем, кто выстраивает зловещую
гамму необходимо собраться с силами перед произнесением очередной фразы. Я
спрашивал себя, возможно ли такое? Вновь мне приходило в голову, что
таинственные голоса могут быть изобретением хитроумных палачей: проходя
через сложные акустические устройства, слова преображаются в фонетические
сочетания неведомого языка, а обыкновенные интонации становятся дьявольскими
завываниями. Обладая определенными навыками и познаниями, можно без труда
смастерить подобный аппарат. Тем не менее, спокойствия размышления такого
рода мне не принесли. Я не мог заставить себя принять логичное и здравое
объяснение, напротив: рассудок мой в попытках проникнуть в суть тайны