"Юрий Поляков. Гипсовый трубач, или конец фильма" - читать интересную книгу автора

5. Алиса в Заоргазмье

Но в ответ из кармана жарынинской лайковой куртки донесся Вагнер -
"Полет валькирий". Режиссер вынул новейший мобильник в золоченом корпусе,
откинул мизинцем черепаховую крышечку и завел с какой-то обидчивой
"Лисанькой" нежно-путанную беседу, из которой можно было понять, что
назначенное на сегодняшний вечер интимное свидание, увы, отменяется, так как
ему пришлось срочно вылететь в Лондон на переговоры. Кокотов, делая вид,
будто разговор Жарынина его не интересует, достал свою старенькую "Моторолу"
и обнаружил, что забыл с вечера зарядить аккумулятор. Огорченный этой
пустяковой неурядицей, Андрей Львович подумал, что по мелодии, выбранной
человеком для сотового телефона, можно определить его характер, а возможно,
и карму. У него самого трубка играла печальную григовскую "Песню Сольвейг".
Тем временем они проскочили Окружную и подъезжали к Королеву, где
всегда прежде собирались пробки. Кокотов не был в этих местах лет пять-шесть
и с изумлением обнаружил затейливо-грандиозную развязку, напоминающую
гигантского технотронного спрута, распустившего длинные щупальца, по которым
во все стороны бежали крошечные автомобили, похожие на насекомых. Соавторы
поднырнули под брюхом спрута и помчались дальше, все так же обгоняя
осторожные коробочки "жигулей" и неповоротливые фуры-длинномеры. Мелькнул
указатель на Пушкино. Деревья, стоявшие вдоль шоссе, были уже почти без
листвы, но дальше, за придорожными домиками, теснились ярко-желтые, реже -
багровые купы. Справа проблеснула новеньким золотым куполом
отреставрированная церковь. Когда Кокотов проезжал по этому шоссе в
последний раз, на месте храма виднелись развалины, напоминавшие сгнивший
зуб.
"Точно золотую коронку надели, - подумал Андрей Львович и тут же
мысленно извинился: - Прости, Господи!"
В последние годы он не то чтоб уверовал и воцерковился - скорее стал
богобоязнен. Еще точнее: его суеверная робость, ранее распространявшаяся
только на черных кошек и дурные сны, начала теперь свое смиренное
восхождение к Престолу Господню. Во всяком случае, позвонив Оклякшину и
попросившись на обследование, Кокотов зашел в храм и поставил свечку святому
целителю Пантелеймону.
- Деньги есть, - сообщил Жарынин, захлопывая крышечку и убирая телефон
в карман. - Зачем мне вас обманывать? Я обманываю только женщин и себя. Моя
жена работает в крупной международной фирме: недра распродают. Так вот, она
убедила своего шефа, мистера Шмакса, вложиться в мое кино.
- Он что, ненормальный, Шмакс?! - искренне воскликнул Кокотов.
- В определенной мере - да: он влюблен в мою жену...
- И вы так спокойно об этом говорите?
- А почему я должен волноваться?! Мы женаты двадцать семь лет и давно
уже не вмешиваемся в личную жизнь друг друга. Знаете, в чем назначение
мужчины?
- В чем?
- В том, чтобы вырастить из половой партнерши идейную соратницу!
- Неужели вам это удалось?
- Не сразу... Брак - это борьба. Мы с женой обо всем условились: она
ему сказала, что я ревнив, как бабуин, и чтобы я не догадался, меня надо