"Юрий Поляков. Гипсовый трубач, или конец фильма" - читать интересную книгу автора

рассказ!
- Я прыгаю. Вы просто не видите. А деньги на картину у вас есть?
- Разумеется. В противном случае я бы не звонил. Еще вопросы?
- Нет.
- Тогда запоминайте: завтра в девять ноль-ноль я заезжаю за вами, и мы
отправляемся в "Ипокренино".
- В "Ипокренино"? - переспросил писатель, много слышавший об этом
историческом месте, но ни разу там не бывавший.
- Да. У меня две путевки.
- Я не могу.
- Почему?! - возмутился Жарынин.
- У меня анализ. В среду. Очень важный...
- Какой еще к чертям анализ! А вы не можете эти ваши... ингредиенты
сегодня сдать... впрок?
- Нет, это очень сложный анализ. По знакомству. А "ингредиенты", как вы
выразились, тут абсолютно ни при чем! - с вызовом ответил Андрей Львович.
Некоторое время из трубки доносилось лишь недовольное покряхтывание и
посапывание. Наверное, именно так ругались наши бессловесные предки, еще не
знавшие роскоши многофункциональной брани.
"Чтоб они пропали, эти анализы! Ну зачем я поперся в поликлинику? Жил
бы с этой чертовой бородавкой и дальше! - в отчаянье думал Кокотов, которому
впервые в жизни звонил режиссер да еще с таким предложением. - Пошлет он
меня сейчас, и правильно сделает!"
- Хорошо, - наконец согласился Жарынин. - В среду я сам отвезу вас в
Москву и сдам на анализы! А потом доставлю назад в "Ипокренино".
Договорились?
- А сколько я должен за путевку? - не успев обрадоваться, с боязливой
щепетильностью полюбопытствовал Андрей Львович.
- Нисколько. Фирма платит. Да или нет?!
- Да. Я согласен.
- Неужели?! У вас тяжелый характер. До завтра. Ровно в девять.
- В девять, - повторил Кокотов, чтобы лучше запомнить.
- И не опаздывайте! Возле вашего дома остановка запрещена, и я не смогу
припарковать машину.
- Откуда вы знаете, что запрещена? - подозрительно спросил писатель.
- Прежде чем сделать вам такое предложение, я собрал о вас материал.
- Вы за мной следили?
- Наблюдал.
- Ну, знаете... Я...
Однако Жарынин уже повесил трубку, и Кокотов, слушая гудки, подумал о
том, что судьба непредсказуема, словно домохозяйка за рулем...

2. Проклятье псевдонима

На следующее утро Андрей Львович ровно в девять стоял возле своего
дома, расположенного недалеко от платформы "Северянин". Двухкомнатную
квартиру, выходящую окнами на шумное, загазованное Ярославское шоссе, он
получил еще в прежние времена от могучего в ту пору Союза писателей. Кокотов
значился в списках очередников на улучшение жилищных условий, так как
населял с мамой Светланой Егоровной тесную хрущевскую "однушку" в Свиблове.