"Николай Кириллович Попель. Танки повернули на запад" - читать интересную книгу автора

После выхода отряда Бурды немцы никак не придут в себя: днем
контратакуют, лезут в одном месте, в другом, а ночью возвращаются на
оборудованные позиции, оставив впереди заслоны автоматчиков и поручив
дежурным батареям тревожить русских.
Окопные бойцы даже отдаленно не напоминают солдат мирного времени,
сияющих надраенными пуговицами и начищенными сапогами, придирчиво
осмотренных старшиной перед увольнением в городской отпуск.
По вырытой в снегу неглубокой траншее, ссутулившись, медленно двигаются
люди в шинелях, надетых поверх телогреек, в прожженных бушлатах и
полушубках. На голове у кого мятая ушанка, у - кого - замасленный
танкистский шлем, а то и растянувшийся шерстяной подшлемник. Лица, дубленые
ветром, морозом, солнцем, копотью.
Взвод шел за ужином, вернее за обедом, который должны были доставить к
двадцати двум часам. Однако обед еще не принесли, и солдаты, незлобно
поругивая старшину, ложились на снег. Минута свободная - ложись, отдыхай. На
войне не спят, на войне отдыхают, и то не каждые сутки. Хорошо, если удастся
на ночь вырыть в снегу глубокую яму, прикрыть дно еловым лапником и из
больших веток соорудить крышу. Тогда можно развести костер (ветки задержат
искры, дым) и лечь возле него, тесно прижавшись друг к другу...
Подошел командир взвода. Доложил. Отличался он от своих бойцов,
пожалуй, только возрастом - был моложе их. Да еще до отказа набитой полевой
сумкой, висевшей через плечо.
Мы с Катуковым подсаживаемся к солдатам. Поначалу беседа не клеится. Не
часто командир корпуса и его заместитель добираются до взвода. Солдат знает
взводного, видит ротного, иногда - комбата. А тут - сразу два генерала.
Постепенно первое смущение проходит. Катуков легко, без этакого
похлопывающего по плечу "ну, как дела?" разговаривает с солдатами. Комкор
оказывается свойским, доступным каждому человеком, которого можно прямо
спросить, почему союзнички со вторым фронтом чикаются, до каких пор батальон
будут кормить пшенкой, по какой такой причине наша артиллерия скупится на
снаряды и дали ли кому следует за то, что штурмовики по своим лупанули.
- Как, товарищ генерал, ребята из окружения? - интересуется один. - Из
смертельной ведь беды людей вытащили. Немец по ею пору волосы на себе рвет.
Солдат кивает на небо, которое поминутно озаряется то красными, то
зелеными, то желтыми всполохами ракет.
- Очень даже неплохо, - одобрительно говорит Катуков. - Мы с генералом
Попелем в этой связи и навестили вас. Кое-кому причитается...
Адъютант Катукова расстегивает "министерский" портфель, достает оттуда
сафьяновую папку, в которой лежит список награжденных по кунинскому
батальону. Из чемоданчика вынимает картонные коробочки с медалями и
орденами.
- Ну-ка, взводный, - зовет Катуков, - ищи фамилии своих.
Аккуратно сложены в стороне котелки. Солдаты, без ремней, в прожженных
ушанках и бесформенных подшлемниках, торжественно вытянулись по стойке
"смирно".
Фьюкают пули, трепетным светом озарено фронтовое небо. Я громко читаю
приказ:
- От имени Президиума Верховного Совета СССР...
Катуков вручает награды, крепко жмет руки, пристально смотрит в
смущенно-сосредоточенные лица.