"Николай Кириллович Попель. Танки повернули на запад" - читать интересную книгу автора Присаживаясь к костру, разведенному в доме, я снова огляделся по
сторонам. В этих черных стенах когда-то жили люди, большая, судя по фотографиям, крестьянская семья. О ней напоминал черный картонный диск репродуктора, болтавшийся на гвозде, языки копоти над топкой русской печки, глубокие зарубки на косяке, которыми отмечали рост ребятишек. - Культурно закусим, - Балыков мечтательно грел над огнем руки, - потом часочка два прижмем... Однако "культурно закусить", а тем более "часочка два прижать" нам не довелось. Снаружи донеслись громкие голоса. Коровкин кого-то урезонивал, срываясь на крик, а тот отвечал ему замысловатой бранью. Когда я открыл дверь, "холуйская морда" и "урка" замерли в традиционной позе двух петухов, изготовившихся к поединку. Боюсь, Коровкину досталось бы. Его противник был шире в плечах и имел мощную поддержку с тыла: три автоматчика явно не намеревались довольствоваться ролью секундантов. - Отставить, Подгорбунский! - возмущенно крикнул я. - Есть отставить, - неохотно согласился парень в свежем маскхалате и белых маскировочных брюках, старательно заправленных в сапоги. Он еще кипел и, проходя мимо Коровкина, не мог удержаться от наставления: - Надо быть человеком, а не двуногой комбинацией из трех пальцев. Коровкин вовсе не собирался оставить последнее слово за противником. И тоже высказался о том, кем надо быть и кем не надо. Подгорбунский со своей свитой вошел в дом, быстро огляделся, втянул носом запах разогревшегося мяса: - Вижу ваш Т-70. Надо, думаю, стукнуться к генералу... - Когда я слышу такие вопросы, то могу подумать, что вы забыли о нынешней профессии старшего сержанта Подгорбунского и о его прежнем, как говорится, роде занятий... Нет, я помнил и о прошлой и о теперешней специальности старшего сержанта Подгорбунского. История нашего знакомства уходила в далекие мирные дни июня сорокового года. Как-то раз в Стрые командир стоявшей там танковой дивизии генерал Мишанин сообщил мне о пополнении, которое он неожиданно получил. - И по времени необычно, и в количестве непредусмотренном: один-единственный человек с сопровождающим. Однако этот один стоит, пожалуй, целого взвода... Начальник строевой части штаба ввел плечистого паренька лет двадцати пяти, смуглого, с азартно блестевшими глазами. Новенькая гимнастерка обтягивала его, как сверхсрочника - ни одной складки спереди. Под гимнастеркой угадывалось мускулистое подвижное тело. - Садитесь, товарищ Подгорбунский, - кивнул Мишанин, - доложите о себе заместителю командира корпуса по политической части. Генерал Мишанин и сам приготовился слушать, предвкушая еще не известное мне удовольствие. - Пожалуйста, - любезно согласился Подгорбунский, - не впервой. "Ну и гусь", - подумал я. А Подгорбунский продолжал как ни в чем не бывало: - Полагаю, лучше всего начинать с родословной. Тем более что папа и мама относятся к наиболее светлым страницам моей биографии... |
|
|