"Валерий Попов. Чернильный ангел" - читать интересную книгу автора

третьем классе Марья Сергеевна говорила: "Все-таки нет добросовестнее этого
Попова!" Это после того, как второгодник Остапов, с которым я занимался,
побил меня после школы, а вечером я, повздыхав, все-таки явился к нему с
учебниками. И вот - перед Кузей сидю. И мне же и досталось! И это
естественно! Кому же еще? Остальные-то все разбежались! Как правильно
говорят: ни одно доброе дело не остается безнаказанным!
А как конкретно досталось? Сейчас расскажу. Примерно месяц я слушал
Кузю один, потом неожиданно, когда силы уже стали слабеть, пришло
подкрепление. Кузя в сельской нашей лавочке "У
Надюши", покупая горячительное (наши слушания, честно признаюсь,
заканчивались пьянками), вдруг познакомился и разговорился с двумя
стрижеными солдатиками из соседней воинской части, которые оказались, как
говорил взволнованный Кузя, "и с головой, и с душой"! Солдатики стали ходить
на наши слушания - тем более батя
Зиновий отдыхал-таки у своей юной дочери под Бордо, и ради дорогих
гостей Кузя изрядно опустошал отцовские погреба.
Солдатики своими стрижеными головами быстро смекнули, что именно тут их
место. Кузя был взволнован до слез, когда солдатики стеснительно попросили у
Кузи карандаши и тетрадки и стали за ним записывать, восхищенно покачивая
головами: "Да... заковыристо! А помедленней нельзя?"- "Ладно уж... повторю,
ребята!" - со слезами на глазах говорил Кузя. "Ты-то хоть понял?" -
обращался он ко мне уже сварливо. Я-то не понял. Зато я понял, что солдатики
поняли! Меня они сразу невзлюбили- я тоже в те годы пожрать и выпить был
мастак, однако ходил туда, честно говоря, не за этим. Честно говоря, меня
пьянство, наоборот, огорчало! И я терпел его как вынужденное зло - не
бросать же
Кузю-друга в столь ответственный момент его карьеры! Но солдатики четко
наметили меня в жертву. Время от времени они кидали взгляд на меня, потом -
недоуменный - на Кузю: "А этот-то что здесь делает? Он же ни черта не
понимает! Да и не уважает тебя, шеф, это же сразу видно!" (это из-за
нескольких моих робких вопросов). Дело их шло на лад. Кузя, озирая с высоты
"племя младое, незнакомое", так жадно впитывающее знания (и запасы из
погреба), был счастлив. Так счастлив он не был даже на свадьбе с Дженифер,
жизнь с которой, как известно, не заладилась. Зато с солдатиками заладилась.
Ну, от солдатской голодухи да при лихой солдатской смекалке и не такое
сообразишь.
Тем более что режим в их части был какой-то почти свободный - приходя к
Кузе, я встречал их там каждый раз... Если бы только я тут не путался под
ногами! И меня "распутали".
Однажды после очередных "слушаний", перешедших в пьянку, я не удержался
и высказал все, что думал, о Кузиных теориях и о его учениках... Кузя сидел
белый: такого "удара в спину" даже от меня он не ждал. Пока я топтался в
холодной прихожей, натягивая тулуп и боты, услышал две фразы
вольнослушателей. Одного: "Да что он понимает!" - и второго: "Сделаем, шеф!"
Не думаю, что
Кузя, как это теперь модно, "заказал меня". Не думаю. Скорей это был
талантливый экспромт. Оценил я его не сразу и, разгоряченный, направился к
станции (тогда комнат у Битте я еще не снимал). Шел быстро, надеясь, что
никогда больше этих
"вольнослушателей" не увижу, - но увидел, увы. Я вроде бы шел к станции